Роберт Хайнлайн - Фрайди [= Пятница, которая убивает; Меня зовут Фрайди]

— Посиди здесь. Мистер Мосби сейчас на совещании. Как только он освободится, я дам тебе знать.

— Вот как? Но это вовсе не то, что он велел тебе сделать.

— Что-о-о? А не много ли ты себе позволяешь?

— Он сказал, чтобы ты не смела называть его «Фрэнки» на работе, и велел проводить меня к нему. А заодно велел тебе заткнуться. Так что я пошла. Лучше проводи меня.

Мосби было под пятьдесят, но старался он выглядеть на тридцать пять. Ровный загар, дорогой костюм, широкая улыбка, демонстрирующая полный набор зубов, и холодные глаза. Он усадил меня на стул для посетителей и спросил:

— Почему вы так долго? Я же сказал Фаусетту, что хочу поговорить с вами до полудня.

Я взглянул на свои часы, а потом на часы, стоявшие у него на столе. Было ровно четыре минуты первого.

— С одиннадцати часов я одолела четыреста пятьдесят километров, да еще чуть-чуть на городском шаттле. Мне что, вернуться в Вегас и попробовать добраться сюда быстрее или мы перейдем к делу?

— Я велел Фаусетту позаботиться, чтобы вы успели на десятичасовой… Ну да ладно. Насколько я понимаю, вам нужна работа.

— Я не голодаю. Мне сказали, что вам нужен курьер для работы вне Земли. — Я вытащила копию своего послужного списка и протянула ему. — Здесь сказано почти все о моей квалификации. Просмотрите список и, если я вам подхожу, расскажите поподробнее о работе, а я тогда скажу, подходит она мне или нет.

— А вот у меня есть сведения, что вы голодаете, — сказал он, кивнув беглый взгляд на протянутый мной листок.

— Если вы имеете в виду время ленча, то в этом смысле вы правы. Мой обычный гонорар указан в этом списке. Обо всех добавках нам следует договориться по ходу дела.

— А вы не из тех, что теряются, — заметил он, вновь поглядев на мой послужной список и неожиданно спросил: — Как поживает Хромое Брюшко?

— Кто?

— Тут сказано, что вы работали на «Систем Энтерпрайз». Я спросил вас, как поживает Хромое Брюшко. Хромое Брюшко Болдуин.

(Это что, проверка? Своеобразный тест? Прямо с утра все тщательно рассчитано, чтобы вывести меня из себя? Если так, то самое правильное — не выходить из себя ни при каких обстоятельствах).

— Никогда не слышала, чтобы его так называли. Председателя «Систем Энтерпрайз» звали доктор Нартли Болдуин.

— Полагаю, у него была докторская степень, но все, кто имел с ним дело, звали его Хромое Брюшко Болдуин. Я спросил вас, как он поживает.

(Спокойно, Фрайди!)

— Он умер.

— Знаю. Хотел выяснить, знаете ли вы. В этом деле может быть много… случайностей. Ну хорошо, давайте поглядим на ваш сумчатый кармашек.

— Простите?

— Слушайте, я очень спешу. Покажите мне ваш пупок.

(Где же произошла осечка? Там… Нет, всех тех убили. Всех… Во всяком случае так полагал Босс. Значит, кто-то из них успел проболтаться до того, как был убит? Какая разница, главное — это все-таки раскрылось… Как Босс и предвидел).

— Фрэнки, милый, если ты хочешь сыграть со мной в «покажи-пупок», должна предупредить тебя, что крашенная блондинка в твоей приемной наверняка подслушивает и почти наверняка записывает нашу беседу.

— О нет, она не подслушивает, у нее на этот счет имеются предписания, и…

— И она выполняет их так же, как предписание не называть тебя «Фрэнки» в рабочее время. Послушайте, мистер Мосби, вы начали обсуждать секретную информацию в незасекреченных условиях. Если вы хотите, чтобы она принимала участие в нашем разговоре, позовите ее сюда. Если же нет, уберите ее с поля боя. И давайте больше не возвращаться к этой теме.

Он побарабанил пальцами по столу, потом резко встал и вышел в приемную. Дверь в приемную не была звуконепроницаемой, и до меня донеслись раздраженные голоса. Легкая перебранка. Когда он вернулся, физиономия у него была раздосадованная.

— Она пошла обедать. Хватит играть в кошки-мышки. Если вы та, за кого себя выдаете — Фрайди Джонс, известная так же как Марджори Болдуин, работавшая ранее курьером на Хро… на доктора Болдуина, главного директора «Систем Энтерпрайз», — у вас на животе имеется искусственный карман, сделанный путем хирургической операции. Покажите мне его и удостоверьте таким образом вашу личность.

Я обдумала это. Требование удостоверить таким способом мою личность было небеспочвенным: отпечатки пальцев — ерунда, во всяком случае для тех, кто знаком с нашей работой. Ясно, что мой курьерский «кармашек» теперь ни какая не тайна, никогда уже мне им не пользоваться и пригодиться он может мне лишь сейчас как доказательство, что я — это я. Что я — это я? Как по-дурацки звучит…