Роберт Хайнлайн - Фрайди [= Пятница, которая убивает; Меня зовут Фрайди]

Я протерла глаза, высморкалась, сбежала вниз, промчалась через вестибюль, потом через бар, вниз к выходу на гравивокзал, встала у турникета, мимо которого все шли на посадку, и стояла… И стояла, и ждала-ждала-ждала, пока полицейский не стал коситься на меня и в конце концов не подошел ко мне и не спросил, что мне надо и чем он может мне помочь.

Я сказала ему правду или часть правды, и он отошел. А я ждала и ждала и, наконец, он снова подошел ко мне и сказал:

— Слушай, если ты настаиваешь на своей версии, мне придется попросить тебя предъявить твою лицензию и медицинское свидетельство, и если что-то там окажется не в порядке, задержать до выяснения. Мне не хочется этого делать, у меня дома дочка, ей столько же лет, сколько тебе, и мне не хотелось бы думать, что у нее могут возникнуть такие же неприятности с полицией. Поверь мне, это дело не для тебя. Любой, кто на тебя посмотрит, сразу поймет, что тут нужны девки покруче.

Я хотела было показать ему свою золотую кредитку — вряд ли где-нибудь есть проститутки, таскающие с собой золотые кредитные карточки… Но этот старый ворчун и впрямь хотел мне добра, а я… я за сегодняшний день уже достаточно наоскорбляла людей. Я поблагодарила его и вернулась к себе в номер.

Люди… Как они всегда уверены, что могут отличить ИЧ от… Бестолочи!! Мы даже сами не можем распознать друг друга. Из всех, кого я встречала, Тревор был единственным мужиком, за которого я могла бы выйти замуж с чистой совестью, а я… Я взяла и отшила его.

Но он был уж слишком чувствителен!

Кто слишком чувствителен? Ты, Фрайди, и никто другой.

Но, черт возьми, ведь это правда, что большинство людей презирают нашу породу! А если собаку часто пинать ногами, она научится здорово прыгать. Возьмите хотя бы мою новозеландскую семейку: Анита, наверное, чувствовала себя в своем праве, когда обманывала меня — я ведь не человек!

Итак, счет на сегодня: люди — 10, Фрайди — 0.

Где же Жанет?

Пробуждение мое было не самым приятным. Меня продавали с аукциона, покупатели желали проверить, в порядке ли у меня зубы и лезли мне руками в рот. Я рассердилась и укусила одного, тогда владелец аукциона принялся охаживать меня кнутом и тем самым разбудил. После такого сна номер в беллингемском «Хилтоне» показался мне очень уютным, и я сделала звонок, который следовало бы сделать раньше всех остальных. Но без остальных все равно было не обойтись, а этот стоил очень дорого и без него можно было бы обойтись, если бы сработал хоть один из предыдущих. Кроме того, я не люблю звонить на Луну, меня раздражает запаздывание ответов.

Итак, я позвонила в Южноафриканский приемный отдел — это банк Босса или один из его банков. Во всяком случае тот, что выдает мне кредит и платит по моим счетам. После обычной трепотни с синтетическими голосами, особенно неприятной из-за дурацкой задержки ответов, мне наконец удалось вытащить на свет Божий, а вернее на экран, человеческое создание — потрясающей красоты женщину, явно нанятую, чтобы служить декоративной ширмой. Да, одна шестая земного притяжения придает форму груди лучше, чем любой бюстгальтер. Я сказала ей, что мне нужно поговорить с каким-нибудь старшим банковским служащим.

— Сейчас вы говорите с одним из вице-президентов, — ответила она. — Вы умудрились убедить компьютер в том, что вам действительно нужна помощь ответственного представителя банка. Непростой трюк — наш компьютер крепкий орешек. Чем могу быть полезна?

Я рассказала ей часть моей неправдоподобной истории и добавила:

— Ну вот, несколько недель ушло на то, чтобы попасть обратно в империю, а когда мне это удалось, все контакты оказались оборваны. Есть у банка какой-нибудь адрес или телефонный код для меня?

— Посмотрим. Как называется компания, на которую вы работаете?

— У нее несколько названий, в их числе «Систем энтерпрайз».

— Как зовут вашего начальника?

— У него нет имени. Он пожилой, коренастый, одноглазый, у него больные ноги, и он медленно передвигается с помощью двух костылей. Ну как? Я заслужила приз?

— Посмотрим. Вы сказали, что мы снабдили вас Единой картой, выданной Имперским банком в Сент-Луисе. Прочтите медленно номер вашей кредитной карточки.

Я сделала это и спросила:

— Хотите сфотографировать ее?

— Нет. Назовите число.

— Десять, шестьдесят шесть.

— Четырнадцать, девяносто два, — назвала она.

— Четыре тысячи, четыре, Би-си, — ответила я.