Ростислав Марченко - Вторжение

От ответной реакции появилось ощущение, что дядя сейчас прыгнет в воду и могучим брассом догонит буксируемый паром, чтобы стащить недруга в воду и без колебаний там утопить. Ну, или, как минимум, заколет обидчика багром, выскочив из воды примерно как Посейдон с трезубцем. Коллеги упомянутых дармоедов со вставшего неподалеку «Раптора» слушали вопли Семеныча с большим интересом. Когда он устал и заткнулся, ему даже похлопали.

Прописавшиеся на острове СБ-шники определенно были с юмором, что прекрасно подтвердило и открывшееся на левой скуле катера название — готическим шрифтом, большими желтыми буквами с красной окантовкой там действительно было написано «Black Pearl». Смело можно было закладываться на бутылку, что и черный флаг с суповым набором у них тоже был где-то на катере заныкан.

Я привлечением на непрофильные работы не возмущался, дураков, ворочающих суммами оцененного мною масштаба, не бывает по определению, что вкупе с ранними наблюдениями подводило к мнению, что такие меры безопасности соответствуют имеющимся рискам. И это было как бы ни серьёзнее и гораздо правдоподобнее подозрений, что нас сюда в рабство привезли. Только засад каких-нибудь свободолюбивых папуасов с ржавыми калашниковыми и мачете нам тут не хватало! Я вспомнил, как на собеседовании у меня интересовались боевым опытом — теперь стало проясняться почему.

Далее было очень много работы и еще больше бестолковой суеты. На необорудованный берег наш пароход разгружался дольше, чем шел к острову, последний контейнер я вывез на место на седьмые сутки. Практически сразу же после этого контейнеровоз поднял якоря и, попрощавшись с нами долгим гудком, вышел в море.

В принципе, ничего нового в случившейся с нами «романтике джунглей» я не увидел. Обычное обустройство лагеря на новом месте, где ничего нет, НИЧЕГО нет. Все, что есть, это восемьдесят восемь человек и от шести до десяти тысяч тонн грузов, раскиданных по берегу на временных площадках складирования. Встречающая группа, как уже говорилось, имевшая обустроенную базу на противоположной стороне острова, присоединяться к нам не рвалась, сохраняя полную автономность и подчинение непосредственно руководству службы безопасности компании. Собственно, как вскоре выяснилось, коли дело запахло бы жареным, именно персонал рудника, включая команду охраны, попадал бы к ним в подчинение. Но не они — к Мезенцеву.

Прежде чем приступить к добыче платиносодержащих руд, требовалось обустроить инфраструктуру рудника, что само по себе было грандиозной задачей. Нам было необходимо обустроить вахтовый городок, зоны складирования имущества, первые очереди дорог, вскрыть и начать добычу камня на каменном карьере, установить и запустить камнедробилку, устроить лесопилку и получить доски и брус, используя имеющийся у нас лес, и так далее.

Для того количества техники, что у нас имелось, работы на все три месяца было с избытком. Я, например, со своим полноприводным «Iveco-633910», после окончания выгрузки контейнеров через плавучую пристань и паромы, плотно прилип к лесозаготовке. Харвестер с форвадером к тому времени как раз собрали и пустили в работу. А вот для самосвалов постоянная работа ещё не появилась. Поэтому Петровича сняли с его временно поставленного на прикол НМ-400 и посадили на мой тягач вторым водителем. Я, в свою очередь, оказался закреплён вторым водителем за «Камацу» Петровича. Его сына Ваньку, слесарящего в РММ, но имеющего водительские права, закрепили за обеими нашими машинами резервным водилой.

Этому закреплению парень был рад как дитя — обустраивающий лагерь люд пахал как пчелки. Привлекали к работам абсолютно всех. Народ, уникальный случай, перестал материть бездельниками даже охрану. Вспомнивший армию Мезенцев загрузил их обустройством окопов и устройством огневых сооружений так, что, возвращаясь в балки, они едва переставляли ноги.

Под эту тему он однажды нашел и меня, благо я как раз привез полную шаланду тонкомера на обустраиваемую его несчастными подчиненными позицию на будущем периметре нашего основного лагеря. Пока работающий тут экскаватор, навесивший вместо ковша грейфер, разгружал машину, возникший как черт из табакерки начальник команды царственно поманил меня пальчиком.

— Здорово, Сергей… — Мне, не чинясь, пожали руку. С Иваном Георгиевичем, пусть сильно и не сближаясь, мы перешли на «ты» ещё на контейнеровозе.

— Приветствую, Иван Георгиевич. Чего хотел?