Николай Побережник - В гости к мертвым

– За кладовкой в холле тамбур, а там дверь, направо котельная, налево баня.

– Езжай, Саша, я покажу, – сказала Анна.

– Ты съезди, детей забери пораньше, – сказал Саша, поцеловав супругу, – посидим, я Тимониным позвонил, они к пяти приедут.

– Вовка? – обрадовался я.

– Да.

– Здорово!

Напарился до головокружения и трясучки в ногах. Спустя полтора часа, слегка пошатываясь, прошел в холл, из которого через широкую арку была видна гостиная.

– С легким паром! – крикнула оттуда Анна, – Иди, я морс развела.

– А пиво есть?

– Конечно, в холодильнике возьми.

Сделав «чпок» с дымком, половина бутылки «Амстела» утолила жажду.

– Хорошо, – блаженно протянул я.

– Ну, рассказывай, – присела в кресло напротив Аня, – как живешь? Все еще холостяк?

– Да, не нашел что-то еще ту прекрасную мою половину, – улыбнулся я и отпил пиво.

– А давай, мы тебя женим!

– А давай! – в шутку ответил я, не чураясь перспективы «прижаться к мягкому» во время отпуска… А потом можно заявить что-то в стиле «мы не подходим друг другу».

– Шутишь?

– Отчего же, можно и попытать счастья.

Раздался звонок, Анна приподнялась в кресле и взяла с журнального столика трубку, посмотрев на номер вызывающего, извинилась и вышла в кухню, если это можно было так назвать. Потому что гостиная и кухня были, в принципе, одним помещением, разделенным лишь визуально, разными стилями мебели, какими-то декоративными перегородочками с мозаичными рисунками – вообще-то стильно так, со вкусом.

– Да, да, хорошо… – отвечала Анна, похоже, Сашке, – Конечно, прямо сейчас поеду. Хорошо, целую.

Было заметно, что она немного волнуется.

– Что случилось?

– Ой, Влад, ты извини, мы что-то такие хозяева, что стыдно даже… Саша позвонил, говорил о какой-то возможной эпидемии бешенства… Я так и не поняла ничего.

– Много бездомных собак в городе?

– Да… Что? А, нет, человеческого бешенства. Я поеду, детей из сада заберу, ты поскучаешь тут часик, я не долго, телевизор пока посмотри.

– Езжай, конечно. А телевизор… Нет, не люблю я его и уже лет пять, наверное, не смотрю.

– Ну, я включу так, фоном… Пиво еще возьми, – сказала Аня и прошла в коридор, где быстро обулась, накинула короткое пальто и вышла, закрывая дверь, – я не долго!

Подошел к окну и понаблюдал, как она, сев в машину, достаточно умело вырулила задним ходом в открытые ворота и скрылась из виду. А ворота, потихоньку закрываясь, поползли обратно.

– Неплохой домик, – сказал я вслух, снова оглядывая интерьер, – ладно, где там пиво?

Отпил еще пару глотков, уселся все же напротив телевизора, потому что мне показалось, что там вроде кино голливудское какое-то про ужасы. Нашел пульт и прибавил звук…

Вещал, похоже, какой-то местный канал, судя по логотипу в углу экрана, а! Точно, «Планета», помню-помню, как они начинали… Самое начало 90-х, первые полгода они вещали в открытую, тупо пускали «Голливуд» в канал, ну и всякие объявления, поздравления и рекламу. Потом, видно, кто-то надоумил шифровать вещание, так как дециметровые антенны домашние умельцы быстро понаделали, а некоторые предприимчивые их еще и продавали на городской барахолке. Но и шифрация ничего особо не дала, наш привыкший к халяве народ начал покупать у все тех же умельцев дешифраторы – маленькие платки с десятком элементов, и все, никакой абонентской платы, смотри, пожалуйста, на халяву…

Из воспоминаний меня вырвала речь репортера «горячих новостей» на грани истерики:

– …прямо сейчас мы находимся на территории областной клинической больницы, посмотрите, сколько карет «скорой помощи», – камера приблизила картинку к подъезду приемного покоя, – все эти машины привозят пациентов из разных концов города… эм-м… а-а…. С непонятным еще для специалистов диагнозом, но все симптомы указывают на бешенство неизвестной этимологии.

Репортер поманил рукой оператора за собой и быстро подошел к очередной подъехавшей машине.

– Вот, подъехала еще одна карета «скорой помощи», давайте посмотрим… На данный момент представители мэрии никак не комментируют ситуацию, ссылаясь на управление МЧС, где нам тоже отказали в комментариях, – камера показала, как выкатывают из машины носилки, на которых привязанный по рукам и ногам «больной» очень даже живо трепыхался, открывая окровавленный рот и пытаясь укусить руку катящего носилки санитара, – очень, очень странно все это, дорогие телезрители…

В этот момент раздался звон стекла и женский крик с верхнего этажа корпуса, камера «запрыгала» по окнам, пытаясь поймать картинку происходящего…