Владимир Васильев - Враг неизвестен. Горячий старт.

— Ладно. Кроме этого чертова пистолета, подобраны вот такие вот штукенции. — Сендер продемонстрировал небольшие коричневые шарики с наростами, похожие на картофелины. На каждом из двух наростов виднелись ярко-красные точки. Между наростами располагался квадратный матовый экранчик, смахивающий на цифровое поле электронных часов. Экранчик выглядел мертвым. Или спящим. Во всяком случае, он был одинаково сер в каждом квадратном миллиметре. — Полагаю, это гранаты. Как только мы с ними разберемся, введем вас в курс дела.

Батт одобрительно кивнул, не разжимая губ.

— Что это такое, — продолжал Сендер, — пока загадка. Даже намеков никаких нет.

Он достал из кейса сероватый шар. Идеальную сферу размером с небольшую дыню. Поверхность сферы походила на затененное стекло и тускло поблескивала.

— Возможно, это средство коммуникации пришельцев, возможно, какой-то датчик. Сами понимаете, за два часа много не поймешь. Остальные предметы, найденные во вражеском корабле, по нашему мнению, к боевым действиям отношения не имеют, поэтому их рассмотрение мы отложили до момента, когда окончательно с ними разберемся. На этом я заканчиваю и передаю слово коллеге Чукичу.

Серб кашлянул в кулак и развел руками. — Я планировал рассказать вам о форме жизни, с которой мы столкнулись, но боюсь, что рассказывать пока особо нечего. Рабочее название этой расы — сектоид, с уверенностью пока можно предположить лишь океанское происхождение этих созданий — очертания тела и рудиментарные перепонки между пальцами рук и ног мгновенно наталкивают на такую мысль. Мозг и глаза развиты великолепно, причем хорошо развиты и те области мозга, которые у людей заторможены. Что это значит — покажет будущее. Не найдено даже намека на органы размножения. Тут возможны два варианта: либо их общество напоминает рой, как у насекомых, либо это генетически спроектированная или подправленная раса. Во всяком случае, вам следует запомнить, что у сектоидов великолепное зрение и темнота им не помеха.

— Ну, положим, нам темнота тоже не помеха, — проворчал Мбида. Батт немедленно метнул на него холодный взгляд, и камерунец осекся.

Чукич невозмутимо продолжал:

— По мере изучения захваченных артефактов мы постараемся приспособить их для нужд проекта либо создать на основе полученных знаний и технологий земные аналоги. Поэтому настройтесь на частую смену экипировки — по нашим прикидкам техника пришельцев значительно превосходит земную. И еще это значит, что в миссиях вам может прийтись очень туго. Успех первой миссии может объясниться и чистым случаем.

Пир насупился. Он видел, что и остальные оперативники недовольны словами научника. Случай! Какой еще случай? Хотя Штейнбах мог и выжить… Неизвестность — все дело в чертовой неизвестности. Не знаешь, как будет действовать враг. Не знаешь даже, как он будет выглядеть. Тяжело, если враг неизвестен.

Впрочем, теперь икс-команда кое-что знала. Но за всякое знание нужно платить, и эту нехитрую истину сознавал каждый оперативник. А плата за знание — человеческие жизни.

Батт отпустил их лишь спустя полтора часа, когда каждый попробовал выстрелить из пистолета сектоидов. Не преуспел никто, зато выяснилось, что жжение в пальцах ощутили, кроме Пира, еще Ооно Ивасаки и сам генерал Батт. К остальным пистолет остался вообще равнодушен. Пробовали сменить обойму, пробовали другой пистолет — всего их в миссии захватили три, по числу убитых чужаков, — и для этого Чукич и Сендер вызвали помощников из лабораторий. Ничего так и не добились. Вражеское оружие оставило свои секреты при себе.

Вечером Пир, Завадски и Паллистер зашли поужинать в полюбившийся маленький ресторанчик вблизи жилого модуля. Никому не хотелось нарушать молчание. Худощавый официант, словно почувствовав настроение оперативников, с вопросами не приставал, просто выбрал несколько блюд на свой вкус и так же молча сервировал столик.

Пир вяло ковырялся в тарелке вилкой.

— Вот так-то, — вздохнул Паллистер. — Теперь воюем с инопланетянами.

— Все не можешь поверить? — спросил Завадски. — Я тоже не могу.

Паллистер пожал плечами:

— Как тебе сказать… И могу, и не могу. С одной стороны, верить в инопланетян — это уже даже не смешно в наше время. Не знаю, как у вас, а в Америке каждый второй в сумасшедшем доме похищался инопланетянами. Наполеонов стало меньше, зато летающие тарелки видят чуть не ежедневно.

— В Австралии то же самое, — ввернул Завадски.