Katss - Нормальные герои всегда идут в расход

Вот как… Все просто. Готовность № 1 отменяется… Пойдем, что ли, встретим неучтенных гостей. Спросим приглашение там…

— Ну здравствуй, дорогая! — я распахнул створку балкона, загораживая собой проход в галерею.

— Гарри! Ты зачем камин закрыл? — праведно возмутилась Лавгуд, поднимаясь и отряхиваясь. — И чары над домом перенастроил?! Я сюда пока добралась, три ногтя обломала! — и мне, с невинной рожицей, сунули под нос руку с оттопыренным средним пальцем. Это можно расценивать как приглашение? К примирению? Не-е, я сейчас на примирение — в любой его форме — не настроен.

— Затем, что тебе теперь сюда ход заказан.

— Гарри… — Луна осторожно сделала шажок — останки итальянского вазона печально всхлипнули под сапожком и с честью умерли — нахмурила бровки и пощупала мой лоб. Градусник выдать? Как измерять будешь? Надеюсь, не ректально? А то ведь с тебя станется. — Тебе совсем плохо, да? — А голос-то какой обеспокоенный! Королевский театр в Ковент-Гардене отдыхает! — Неужели я с дозировкой перестаралась?..

— То есть ты даже не отрицаешь, что подсыпала мне снотворное? — Спасибо, дорогая.

— Нет. Что ж ты — совсем дурак, и не поймешь? Я подсыпала. Но ты хотя бы выспался! — заявила эта… бессовестная, смело глядя мне в глаза.

— Ага. И ты ни капли об этом не сожалеешь?.. — вкрадчиво уточнил я.

— Нет, конечно! — еще более праведно возмутилась Луна.

Все. Последняя надежда на ее раскаяние умерла. Хотя…

— А ты вообще в курсе была, зачем Люциусу моя временная недееспособность?

— Ну-у… — Луна стрельнула глазками и мило улыбнулась. — Может, уже впустишь меня в дом, Гарри? А то тут холодно… — да, действительно. Она наверняка в тонкой лайковой курточке продрогла.

— Проходи, — я посторонился, пропуская Иуду внутрь. — И будь добра, собирай свои шмотки побыстрее.

— А? — прикинулась невинной овечкой Лавгуд. Я ухмыльнулся: — Я не дам тебе доступ в дом. Собирай манатки и вали отсюда.

— Но почему?! — уставилась на меня Луна.

— Потому что я предательств не прощаю. — Со стыдом вспомнив собственное нелогичное поведение ранее в разговоре с Малфоем, иезуитски уточнил: — Твое так точно не намерен. — И, предупреждая возможную истерику, морально подстегнул. — Давай-давай, топай ножками, подруга.

Еще минуту Лавгуд осознавала. А дальше начался форменный бедлам. Кто бы сомневался, что все быстро разрешится.

— Опять будешь работать на износ?! — взвыла дочь Ксенофилиуса.

— Буду, — невозмутимо кивнул я. — Все повторяется, все в этой жизни закольцовано, знаешь ли… Жизнь есть боль… Ты собирайся, собирайся, не теряй зря времени.

Луна всхлипнула и ломанулась в спальню. Шмотье собирать. Поняла, что я нихрена не шучу.

Минут пять слушая топот наверху, шум воды (интересно, почему?) и остальные проявления деятельности одной эпатажной особы, я философски разглядывал портреты предков на стенах. Портреты ожидаемо молчали — после семейного переезда, а затем развода лично наложил на каждый специальные чары. Теперь даже глазами не водят — висят как приличные картины, нервы не треплют. Красотень! А то взяли моду, каждый день мозги канифолить!

Аврал наверху набирал обороты. Я слегка заволновался: она ж мне так полдома разнесет. Причем даже не от злости или обиды, а просто от избытка чувств… Пора брать процесс в свои руки.

— Лавгуд, что за вак… кха-кха… — взгляд зацепился за гардины на кровати (какого, простите, хуя они там делают?!), и я севшим голосом продолжил. — Что за вакханалию ты тут устроила?

— Собираю вещи! — в меня от души запустили костяным гребнем. Причем, не глядя, через спину. Так офигел, что еле увернулся. Стесняюсь спросить, а где он валялся, если тут особо и мышь спрятать негде?

Неосторожно шагнув, наступил на что-то… «Что-то» оказалось милыми сине-зелеными трусиками с кружавчиками. На автомате извинился. В меня (на звук она ориентируется, что ли?!) запустили такого же цвета лифчиком.

— Лучше тапки найти помоги!

— Я тебе что — собака?!

— Это мои любимые, с помпонами!

— Ээ… на шпильках, что ли?

— Они самые!

— Не знаю, не видел, — и с независимым видом уселся в ближайшее кресло… чуть не заорав, поднялся… обозрел брошенный на мягкой сидушке швейный набор благородной леди — подушечки там с иголками, крючочки всякие… и пачка острейших шпилек для волос. С офигевшим лицом потрогал одну — палец проколола на раз. Охренеть можно… и вот это вот … вот эти орудия убийства болтались у меня в спальне хрен знает сколько месяцев?!