Андрей Левицкий - Охотники на мутантов

Поселок остался далеко позади, они пересекали очередную ложбину. Иногда Рамир останавливался, поправлял тело на плече, убеждаясь лишний раз, что раненый еще дышит. Иногда приходилось кружить, выискивая новый проход. Пару раз он вламывался в непроходимые заросли и отступал.

- Настька, - сказала девушка, почему-то смутившись.

- Настя, значит, - кивнул он. - А я Цыган.

- Вижу, что не чукча.

- Нет, это кличка такая, потому что я и вправду цыган. А звать Рамир. В Зоне у всех клички. У вас в интернате тоже ведь так, а?

- А ты откуда знаешь, что я в интернате учусь? - откликнулась Настька, просовывая пальцы под лямки и немного сдвигая их, чтобы терли поменьше. Заодно она попыталась выпрямиться и принять независимый, взрослый вид, но тут же со вздохом согнулась, потому что рюкзак сразу потянул назад, и девушка чуть не упала на спину.

- Ничего, недалеко осталось, - сказал Рамир, заметив ее усилия. - На тропу выйдем, там отдохнем, потом дальше двинем. Тебе ведь в Бобловку? Я провожу.

Девушка нахмурилась.

- Ты все знаешь - и про интернат, и про деревню. Может, и про дядю Василя знаешь тогда? - Настькой вдруг овладели подозрения. - Почему меня спас ты, а не он? Где ОН, что с ним?

- Какой еще дядя Василь? - пробормотал Рамир, горбясь под телом Кипятка. С каждым шагом тот становился все тяжелее. - Лесник, что ли, который тебя вел?

- Ага, Лесник. - Настька тоскливо поежилась. - Дядя Василь, так я его называю. Он… он погиб, наверное. Он с виду суровый такой, грубый, но в душе хороший.

«Чертов зверолов», - подумал Цыган. Мысли в голове еще немного мешались, он не отошел после событий в поселке, укола ядовитым жалом, драки с мутантами.

Тишину нарушали только их шаги. Стояла глухая беззвездная ночь, хотя Рамиру показалось, что на востоке за вершинами холмов небо сереет - близился рассвет.

- Так что с дядей Василем, ты не знаешь? - повторила Настька, но тут Кипяток застонал и зашевелился.

- Отходит! - обрадовался Рамир. Остановившись, он положил сталкера на спину. Веки парня задрожали и поднялись, мутные глаза уставились на Цыгана.

- Ты здесь, брат? - едва слышно прошептал Кипяток. Слабые пальцы ухватили запястье Рамира.

- Здесь, все нормально. - Цыган присел, похлопал по тощей грязной руке. - Мы выбрались, слышишь? И бюреров переколошматили, почти всех.

Настька, присевшая на корточки с другой стороны, сказала:

- Хорошо, что ты живой, - подняв к Рамиру лицо, девушка тихо добавила: - Он ведь теперь выживет, да?

Цыган молча отвернулся. Дрожащая рука вцепилась в его рукав.

- Выбрались… - сипло выдавил Кипяток. - Спасибо, брат. Не дал умереть у них в желудках. А то я боялся… Слушай, а этот… а вождь их, контролер, с ним что? - голос стал едва слышен.

Настька, с облегчением скинув рюкзак с плеч, робко погладила сталкера по худому плечу.

- Рамир его задушил, - сказала она. - И мы идем домой. Это хорошо, правда? Сделаем тебе укол, и ты выздоровеешь, сможешь сам идти…

- Где я? Почему темно? - Кипяток переводил взгляд с Цыгана на Настьку и, казалось, не видел их.

- Все хорошо, брат, - Рамир опять похлопал его по руке и стал осторожно отцеплять тонкие морщинистые пальцы от рукава. Кипяток задрожал, по телу прошла судорога.

- Я ведь не в желудке у них, нет?! - вдруг вскинулся он и тут же упал обратно. - Где я? Темно, почему темно?! - застонал он.

Настька подалась вперед, схватила его за руку.

- Что с ним? - спросила она у Рамира. - Он нас не слышит?

Цыган взял сталкера за плечи, наклонился ниже и громко сказал:

- Ты спасен. Коля, слышишь? Ты на свободе. На свободе! Его голос разнесся в тишине между холмами, отразился коротким эхом от склонов.

- А… на свободе? - хрипнул Кипяток. Приподняв голову, он вгляделся в лицо Цыгана. - Не в клетке?

Мутные глаза прояснились. Сталкер вцепился в Рамира и требовательно повторил:

- Свободен?

Настька закивала, на глазах ее выступили слезы. Кипяток перевел взгляд на девушку и слабо улыбнулся ей. Она улыбнулась в ответ, сказала:

- Дядя Коля, Рамир их всех…

Голова Кипятка упала на траву. Настька закрыла рот ладонью, отвернулась и всхлипнула. Рамир медленно выпрямился, коснулся креста на груди. Худое морщинистое лицо Кипятка казалось вылепленным из воска.

- Как же так? Почему так получается? - пролепетала Настька, кусая губы. - Ведь мы ушли оттуда… Всех победили, почти всех… Ты их убил… Несправедливо, так несправедливо! - и, не сдержавшись, она заревела.

- Какая еще справедливость? Это же Зона, а не суд, - пробормотал Рамир растерянно. Он никогда не умел обращаться с плачущими женщинами - это было единственное, при виде чего он терялся. Цыган присел, неловко обнял ее, прижал к себе. Настька рыдала навзрыд. Не только над мертвым Кипятком - все накопившееся напряжение, весь ужас, который она недавно пережила, выходили из нее вместе со слезами. Цыган осторожно гладил ее по встрепанным волосам, не зная, что делать и какие слова говорить.