Олег Быстров - Укради мою жизнь

— Можете ещё конденсатор прихватить, — и указал на рюкзак.

— И прихватим, — согласился Мрачный. — Столб, — он кивнул на молодого, — парень здоровый. Ему не в тягость.

Осмотр двора явной опасности не выявил. Всё те же голые кусты, мокнущие под дождём, понурые гаражи с проржавевшими воротами и огромная лужа в забытой детской песочнице. Грибок покосился, и выглядело всё это донельзя уныло.

— Нужно выбираться, — сказал Никола. — Столб оставил машину за домом, но с другой стороны. Если по двору, то обходить придётся…

— Можно поверху, — предложил Столб. — На чердак, и до последнего подъезда. Так быстрее будет и скрытно.

— Вперёд, — решился Мрачный.

Дверь на чердак оказалась заперта, но Никола вновь подтвердил свою высокую квалификацию домушника. Пыльное пространство под крышей они проскочили быстро, но вот люк в последний подъезд преподнёс неприятный сюрприз. Он был не просто заперт — это для Николы семечки, — он был заварен наглухо.

— На крышу, — ткнул Столб в сторону прикрытого пожарного выхода. — Там по «пожарке» спустимся!

Выскочили на крышу — плоскую и добротную, как всегда строили на Фуфайке. Подошли к поребрику, где начинались дуги пожарной лестницы…

И тут началось.

Во двор с воем ворвался чёрный фургон. Проскочил вдоль дома и с визгом затормозил как раз под «пожаркой», на которую нацелились беглецы. Дверцы распахнулись, из салона посыпались бойцы в броне и сферах, с автоматами наизготовку. Сходу ринулись в подъезд, через считанные минутки будут здесь, на крыше…

Следом за первым фургоном въехал второй. Спецназовцы окружали дом, перекрывали выходы со двора, отрезали все пути к отступлению. Никола зло сплюнул:

— Дождались!..

И будто ответом его плевку в низком сером небе раздался вой и рокот вертолётного винта. Лёгкая обтекаемая машина вынырнула из-за крыш ближних домов неожиданно, будто находилась там с самого начала. Зависла над крышей. На одиночном пилоне грозно щерился пулемёт Гатлинга. Следом откатилась дверца, из кабины высунулся снайпер с винтовкой, пошарил стволом по сбившимся в кучу людям.

И тут ожил мегафон: «Бросить оружие! Стать шеренгой, руки вверх! Не двигаться, не шевелиться! В противном случае открываю огонь на поражение! У вас нет шансов!..»

Из пожарного выхода на крышу уже выскакивали спецназовцы, окружали по дуге, разбегаясь так, чтобы при стрельбе не задеть своих, брали беглецов в клещи.

— Бросайте оружие! — сдавленно просипел Вик товарищам, хотя за воем вертолётного винта его вряд ли мог слышать кто-то из посторонних. — Выполняйте их требования…

— А может, повоюем?! — ощерился Мрачный. — Помирать, так с музыкой…

— Рано помирать, камрад, — всё так же придушенно ответил Вик. — Ты тех, в комнате, помнишь?

— Ну, смотри, тягун, если что, я тебя голыми руками удавлю. — И скомандовал Николе и Столбу: — Бросили пукалки! Делаем, что говорят!

Вертолёт ещё немного поболтался в воздухе, а потом мягко сел на крышу, не останавливая винта. Из чрева вертушки выскочил человек в штатском костюме, неторопливой походкой направился к беззащитной четвёрке.

Боевики, выполнив команду, смотрели на приближающегося человека. То, что произойдёт дальше, каждый представлял себе по-своему, но никто не ждал ничего хорошего.

— Из вас кто-нибудь вертолётом управлять умеет? — тихо пробубнил Вик. Из-за воя ротора и нервного напряжения вначале его никто не услышал. Или не понял. И лишь через несколько томительных секунд Столб промямлил:

— Я трактор водить учился. Только научиться не успел, выгнали…

— Ну, тогда слушай мою команду, — сквозь зубы процедил Вик. — Как вскину руки — падайте сзади меня. Всем понятно — сзади меня!

И нажал кнопку на приборе. Ту, что расположилась под изображением волны.

— Советую прекратить сопротивление, господа… — начал «костюм», не доходя с десяток метров. Шёл он расслабленной походкой, чувствовал себя хозяином положения. — Вы окружены, мы можем уничтожить вас одним ударом. Но остались некоторые вопросы и ещё есть возможность договориться…

Этот вальяжный господин стал номером первым. Организм уже почувствовал свободу от поводка: солнечное сплетение, ладони, позвоночник — всё пело, вздрагивало в радостном предвкушении, зудело от нетерпения. Наверное, я стал своеобразным наркоманом, мельком подумал Вик, не могу уже без этого. Но лишние мысли пришлось отбросить.

Направленным узким хватом он снял витакс с приблизившегося противника. Снял ровно столько, чтоб тот не грохнулся сразу, оставался ещё какое-то время на ногах. Он и остался: Вик видел бледность, залившую лицо, выступивший пот. Заготовленная фраза застряла у господина в глотке, но он продолжал двигаться, словно манекен, заводная кукла, у которой ещё не кончился завод. И спецназовцы пока не видели опасности. Лишь бы не начали палить раньше времени!