Алексей Корепанов: Бардазар

– Так, – кивнул Аллатон. – И что? Мы именно об этом и говорили.

– Покинув борт, – продолжал Спиноза, – господин Дасаль станет отдельным объектом…

– Покинув борт, господин Дасаль станет жмуриком, – перебил Спинозу груйк. – Насколько я понимаю, дышать там нечем.

– Что такое «жмурик»? – спросил Хорригор.

– Труп, – пояснил Умелец. – Мертвая органика, в натуре.

– Господин Дасаль станет отдельным объектом, – как ни в чем не бывало повторил Спиноза. – Масса которого тоже позволит ему проследовать дальше.

– Понял! – вскричал Дарий, вскакивая с кресла. – Фал у нас есть, обвяжем и протащим!

– А зачем меня таскать, если я к тому времени буду жмуриком? – осведомился Дасаль.

– Бенедикт, что у нас за бортом? – быстро спросил Дарий. – Вакуум или что-то другое?

– Не поддается определению, – после заминки ответил супертанк. – Но надо исходить из худшего.

– У нас есть гермокостюмы! – Тангейзер тоже вскочил с кресла. – Где-то в кладовках лежат!

– В кладовке номер два, – внес уточнение Спиноза. – Справа от входа, на средней полке. Две штуки. С дыхательной смесью.

– Тан, живо, за гермиками! – скомандовал Дарий и устремился к двери. – Второй – для тебя! – Командир экипажа уже успел продумать детали операции. – Бенедикт, открывай! А я фал принесу!

Когда оба танкиста выскочили в коридор, Дасаль, глядя им вслед, сокрушенно пробормотал:

– И хвостом шаркнуть во имя науки не дадут…

– Каким хвостом? – не понял Хорригор.

– Умереть ради науки у господина консультанта не получается, – перевел Аллатон. – Ну, не знаю… Я бы только радовался.

– Да я, собственно, и не грущу, – повернулся к нему Дасаль. – Просто уже настроился, а тут…

– Ничего, может, потом представится случай, – успокоил его Хорригор.

– Еще неизвестно, получится ли у нас проникнуть за перепонку, – заметил Аллатон. – Вдруг наша связка все равно будет считаться одним объектом?

– Тогда я веревку отвяжу и проскочу по инерции, – быстро нашелся Дасаль. – Прорвемся, в натуре!

…Все было проделано максимально быстро. Тангейзер и Дасаль в коридоре надели гермокостюмы, которые составляли одно целое с прозрачными шлемами, и груйк обвязался фалом. Спиноза, загерметизировав башню, открыл нижний люк. Дасаль сел на край проема и осторожно спустил ноги в непроглядную черноту. Прощально махнул рукой Тангейзеру и нырнул в эту черноту. Свободно лежавший фал натянулся, Тангейзер невольно шагнул вперед, крепко держа другой его конец, и едва не вывалился из танка вслед за Дасалем. И почти тут же не то что почувствовал, а просто каким-то непонятным образом догадался, что бронеход начал движение. Правда, направление этого движения Тангейзер определить не мог, но не это было главным. А главным было то, что танк двигался, а не стоял на месте.

Несколько секунд Тангейзер провел, нависнув над проемом люка, куда уходил фал, и глядя в темноту. В какой-то момент темнота начала приобретать серый оттенок и перестала быть темнотой. Решив, что уже пора, Тангейзер потянул фал на себя, перебирая его руками и откинувшись назад, и наконец из постепенно светлеющей серости, в которую превратился мрак, вынырнула голова Дасаля. Груйк схватился руками за края проема, подтянулся – и очутился в коридоре. Тангейзер тут же закрыл люк, Дасаль отвязал от себя фал, и они направились к двери, ведущей в башню супертанка. Спиноза уже позаботился о том, чтобы ее отпереть, и танкист с груйком вернулись к остальным.

Если они надеялись на восторженные возгласы и выражение благодарности за успешно проведенную операцию, то ошиблись – на их появление никто не отреагировал. Потому что Дарий и оба мага не отрывали глаз от ожившего экрана. И их можно было понять – ведь зрелище того стоило! Длинные извилистые красно-желтые огненные языки непрерывно плясали на белом фоне, словно приветствуя появление здесь супертанка серии «Мамонт».

– Что это? – ошеломленно выдохнул Тангейзер, сняв шлем.

– Нехилый такой ташкент, – сказал Дасаль, проделав то же самое. – То есть костер, я хотел сказать.

И тут раскатился по башне торжественный голос Бенедикта Спинозы:

Нет, не костер, не звезда, не квазар —

Это пылает, горит Бардазар!

Вот полыхает в пространстве пожар —

Это играет огнем Бардазар!

Дивное диво! А если быть точным —

Огненный это пред нами источник!

Я отвечаю вполне за базар:

Мир украшает собой Бардазар!

– Годится… – пробормотал груйк.