Андрей Левицкий: Сага смерти. Мгла

– Ты… – слабо позвал он. – Эй… помоги…

Катя повернулась, села и на заду поползла к нему. Скворец что-то просипел. Задергал рукой, скидывая контейнер.

– Нет! – крикнула она. – Не бросай его!

– Тяжелый… – откликнулся парень. – Он… тянет, не… не могу с ним…

Протяжно хлюпнув, мост просел.

– Держись! – Улегшись на спину, она вытянула ноги и растопырила руки.

Настил накренился сильнее, еще немного – и станет вертикальным.

– А-а-а! – закричал Скворец и обеими руками вцепился в ее лодыжки.

Катю дернуло вниз. Она пятилась на спине, цепляясь за шпалы, упираясь в них задом. Сталкер висел на правой ноге, остатки моста съезжали с берега, погружались в воду. Зелень со всей реки стянулась сюда, вокруг стало темно, кусты и трава исчезли во мраке. Будто сияющий изумрудный дым клубился под мостом – хищный, ядовитый. Катя ползла, Скворец дергался, словно хотел оторвать ей ногу. Какой же ты тяжелый! Хотя нет, это не ты, это контейнер на твоей спине… Контейнер! В нем то, за чем она пришла сюда, в нем артефакты, а значит – деньги…

– Сними его! – крикнула Катя. – Сними, слышишь! Он что-то хрипнул в ответ. Мотнул плечом, застонал, засучил ногами. Одна лямка соскользнула с плеча.

– Не бросай! Вон костыль торчит, зацепи!

– Зачем? – простонал Скворец, пытаясь стянуть вторую лямку.

– Зацепи, я сказала!

Упираясь каблуками, Катя стала приседать. Парень сделал, как она велела, и сразу стало легче.

Мост протяжно, глухо всхлипнул, потом закачался.

А Скворец вдруг заплакал. Громко, навзрыд. Катя застыла на гнилой шпале, сжав зубы. Человек и контейнер – в полуметре ниже, первый держался за шпалу, второй висел на торчащем из нее костыле.

Мост тонул в реке. Она видела бурлящую зелень под собой, видела запрокинутое лицо Скворца – совсем еще мальчишка, ему и двадцати нет, гладкая кожа, чистый лоб, – мокрое от слез.

Видела контейнер, ради которого пришла сюда.

В контейнере было все, что ей еще нужно в этой жизни.

Теперь не успеть. С ними двумя – никак не успеть. Горб на воде вспухал все сильнее, зелень будто распирала его, приподнимая, еще немного – и он доберется до ног плачущего от ужаса Скворца.

Девушка потянулась к сталкеру. Цепляясь одной рукой за шпалу, он поднял вторую, пальцы коснулись ее пальцев. И вдруг лицо Скворца изменилось. Миг – и Катя увидела на его месте другое. Увидела Опанаса.

– Нет! – крикнул Скворец, когда она подалась вбок. – Нет, что ты… Вытащи меня!

Она нащупала лямку контейнера, потянула. Лямка зацепилась за костыль. Зеленый горб под мостом достиг ступней Скворца, и Катя как в кошмарном сне увидела: его ноги текут. Черная грубая кожа ботинок запузырилась, Скворец закричал тонким детским голосом. Она сорвала лямку с костыля, стала приподнимать тяжелый контейнер, с трудом сгибая руку, будто выжимала пудовую гирю.

– Нет, меня! – пытаясь схватить ее за рукав, всхлипнул Скворец.

Его ступни целиком погрузились в зелень. Катя согнула руку, боковая стенка контейнера прижалась к груди. Сгорбившись, пригнув голову, зубами вцепилась в длинный выпуклый фиксатор, прикусила его и рванула.

Контейнер раскрылся. Внутри – тринадцать квадратных и круглых ячеек разных размеров, в них пять или шесть артефактов. Жирный улов у Короба.

Катя перевернула контейнер, и они посыпались в воду.

Вслед за ними полетел и железный ящик. Когда артефакты упали в водяной горб, тот набух сильнее – и опал. Внутри заклубилось. Артефакты вступили в реакцию с напитавшей реку аномальной энергией, изумрудная муть пошла кругами, темный силуэт идущего ко дну контейнера вдруг расплылся пятном… Дальше Катя не видела – схватив освободившейся рукой Скворца за шиворот, с хриплым выдохом вздернула его выше. Развернулась лицом к шпалам. Сталкер обнял ее за поясницу, она поползла.

И ползла долго – через шпалы, по настилу, по обломкам, потом по влажной земле, пока на склоне холма не потеряла сознание.

Когда она очнулась, так и не пришедший в себя Скворец громко стонал. Катя поглядела на часы – полночь. Она с трудом встала. Нос распух, очень болели зубы, ныла челюсть после удара Рашпиля.

От моста остались только опоры на берегах, все остальное ушло в реку и растворилось там. Зелень расплылась в протоках между островами травы, пригасла, речка вновь испускала мутное блеклое сияние.

Ступни Скворца превратились в культи странной формы. Катя втащила его на вершину холма, срезала лоскуты кожи и ткани. При виде того, что открылось под ними, ее едва не стошнило. Брошенная СВД валялась рядом с рюкзаком и контейнером; девушка достала медпакет, залила раны регенерирующим пластиком, забинтовала, вколола Скворцу обезболивающее, а после вновь потеряла сознание, не успев сделать себе инъекцию стимулятора.