Николай Степанов - Под знаком Дарго

Моя ярость чуть не погубила всех. Коварства, ума и подлости нашему противнику не занимать. Значит, сейчас все в руках юного короля, ослабленного уничтожением воронки Хаоса и подавленного нелепой кончиной принцессы, виновным в которой юноша наверняка считает себя.

По словам Аргизола, воронку удалось закрыть только сегодня на рассвете. Все подданные его величества исчерпали свои магические силы и остались лежать возле королевской тропы, не имея сил подняться. Городскую стражу оставили отбиваться от немногочисленной нечисти, сумевшей добраться до стен Ругната. Поскольку серьезная опасность миновала, король с телохранителем — единственные из магов, кто еще сохранил в себе силы, поскакали к логову Метрогила.

Собственная вспышка гнева и своевременный удар богатыря не прошли для меня бесследно. Открылась рана на голове, полученная при встрече со стенкой в красном зале. Странное дело получается. Одни раны сами заживают просто на глазах, а другие… Наверное, тоже проделки родинки. Может, у нее избирательный подход: повреждения от злодеев лечит, а если хороший человек приложился, то так мне и надо? Аргизол хотел наложить повязку, но я отстранил его, наблюдая за действиями колдунов внутри черного круга.

Не силен был наш Эльруин в боевой магии, не силен. Лучшее, что ему удавалось, — направить выпад противника обратно, а собственные атаки сводились к падению массивных предметов на голову врага, которые, не долетая до цели, сгорали от защитных действий Метрогила. Лишь одну попытку можно было считать успешной. В небе появилась телега с навозом и стремительно приближалась к моему бывшему «коллеге». Повозку остроносый колдун испепелил в мгновение, а вот содержимое окатило злодея с ног до головы. Тут бы и развить успех, но Эл расслабился, когда его противник оказался по уши в экскрементах, и чуть не пропустил молнию, внезапно вылетевшую из коричневой кучи. Защитная реакция сработала, но заряд прошел слишком близко, опалив парню волосы. Секундное замешательство — и хозяин Кривого замка освободился от вязкой массы.

— А теперь, щенок, ты познаешь весь ужас мощи великого Метрогила! — зарычал взбешенный колдун и превратился в огромную пятнистую змею с желтыми глазами.

Эльруин моментально стал белее мела и начал пятиться назад. Он дошел почти до самой кромки круга невмешательства, и его испуганные детские глаза смотрели в мою сторону.

Какое же это паршивое чувство, когда видишь друга в смертельной опасности и сознаешь, что ничем не можешь ему помочь. Барабанная дробь снова зазвучала в висках. Кровь с волос капнула мне на ресницу, и я, не отрывая взгляда от юноши, стер ее рукавом плаща. Такой же жест невольно повторил загнанный в угол парнишка и… Бог ты мой, он коснулся собственного лба бабкиным браслетом, который в это время переливался от напряжения ярко-красными огнями. Страх и растерянность мгновенно исчезли с лица юного короля. Он бросил в сторону надвигающейся змеи взгляд тигра, увидевшего приближающуюся лань, и произнес несколько слов.

Похоже, его слова имели прямое отношение к моему знаку на шее. Я чуть не закричал от боли, но дальше произошли настолько невероятные события, что они явились своего рода анестезией.

Началось с того, что шнырик спрыгнул с моего плеча и устремился к запретному кругу. Он не стал перешагивать черту, а сделал под нее подкоп и оказался на поле битвы, не нарушая основных принципов «Третьего лишнего». К тому же через несколько секунд третьим лишним можно было назвать кого угодно, только не четвероногого малыша. Зверек увеличился в размерах до высоты башни, и толщина его хвоста стала не меньше обхвата пятнистого червяка, ибо змеей, по сравнению с моим тезкой, преобразившегося Метрогила назвать просто язык не поворачивался.

Увидев своего исконного врага таким крошечным, «маленький» Серж издал победный клич, оглушая всю округу. На его морде появился звериный оскал, и кисточка хвоста молниеносно метнулась к голове желтоглазого гада. Хвост шнырика тугой спиралью обвился вокруг шеи змеи и начал колошматить ею ограждение ненавистного замка. Если «ежики» оставались возле стенки, их придется потом долго выковыривать. Когда со стеной было покончено, заинтересованный взгляд четвероногого остановился на башне, но на конце хвоста животного оставалась только кисточка и голова злодея, которая после смерти своего хозяина приняла прежний вид. Это обстоятельство охладило пыл зверька, и он потерял всякий интерес к разрушениям, небрежно выбросив в сторону все, что осталось от грозного колдуна.