Николай Степанов - Магистры пятого знака

— Чего там у тебя в мешке? Показывай, не стесняйся.

— Какой же это мешок? Это, я тебе скажу, натурально самый настоящий ранец. А шо у меня там, я и сам толком не знаю.

Сержант вывалил содержимое на стол. Да, чего там только не было! Начиная с самого обыкновенного гвоздя и заканчивая настоящим футбольным мячом. Хорошо еще, спущенным. Представляю, что бы случилось с нашим казначеем, если бы мяч имел свою рабочую форму. Из всего барахла крогул забрал себе шерстяные носки. Похоже, трикотаж он уважал не меньше, чем шарики.

— Формальности улажены? — спросил я.

Крогул проигнорировал вопрос, натягивая на ноги конфискованное добро. Он сильно удивился, когда пальцы уперлись в мысок. В ранце запасливого Якова нашлись также и ножницы, и носки превратились в гетры. Любой может стать волшебником, если сильно захочет.

Врач оказался магистром Утренней зари, а его соперник — магистром Весеннего луга. До этого где-то в глубине души я считал себя если не единственным, то, во всяком случае, редким носителем знака Дарго. И даже не предполагал, сколько в мире людей получили такие же отметины!

Причем, как ни странно, не все знаки являлись татуировками. Врач получил необычную родинку после оперирования древнего старика. Когда капля крови пациента разрослась на лбу хирурга пятиугольной родинкой, он сразу подумал об инфекции. Однако ни один из анализов не показал хоть каких-то отклонений.

История сержанта была еще удивительнее: он выиграл в карты, что называется, кота в мешке. В самом мешке ничего не оказалось, а когда Яков вытащил из него руку, обнаружил на кисти черный контур с пятью углами. Пытался отмыть — безрезультатно. Знал бы, к чему знак его приведет, — отодрал бы вместе с кожей.

— Какие такие будут ваши дальнейшие приказания, командир? — вытянувшись в струнку, обратился магистр Весеннего луга. — Сержант Яков Загоруйко готов сполнить их, как подобает кадровому военному.

У меня в голове не укладывалось, что он мог иметь хоть какое-то отношение к воинской службе.

— Снимите по комнате в этой гостинице и пока не высовывайтесь. Ухтырь, расходы будешь оплачивать из нашей казны. А чтобы тебя не обсчитали, возьми с собой Алекса.

Крогул скорчил рожу человека, страдающего от нестерпимой зубной боли, но ничего не возразил.

— Мне нужно сходить к храму Великого пути.

— А туда со вчерашнего дня никого не пускают, — сообщил врач.

— Почему?

— Какой-то сумасшедший в черных доспехах накануне разбил одну из статуй. Теперь вход в храм лишь избранным.

— В черных доспехах? Про его шлем ничего не слышал?

— Говорили, шлем похож на звериную морду. Вся городская стража только этого звероголового и ищет.

— Интересно, чья статуя ему помешала?

— Сказывали, он сокрушил изваяние сигама «Скрывающего глаза». Сигам в здешних краях — то ли божество, то ли величайший из потусторонних магов. Я так до сих пор и не понял. Вырезал тут на прошлой неделе одному аппендицит, он мне такого понарассказал — впору самому идти лечиться. Одна беда: психов тут не лечат, им отрезают языки, чтобы не болтали лишнего, — объяснил Слав.

— Ухтырь, как у нас дела с финансами? — спросил я, полагая, что процедуру зачисления в избранные можно значительно сократить путем некоторых денежных вливаний.

— Денег нет, и в ближайшее время не будет. Казна должна пополняться, а не наоборот. Кроме Слава, в нее еще никто ни монетки не положил. Только и норовите что взять. Транжиры!

— Значит, денег не дашь? Хорошо, тогда где хочешь и как хочешь достань мне пропуск в храм. Займись этим сразу после размещения наших друзей по комнатам. Я же пока прогуляюсь.

Городские улицы были гораздо шире ограниченных заборами проходов деревни Тинкара. Здесь имелось разделение на проезжую и пешеходную части. По первой время от времени проезжали всадники и кареты, а по второй неспешно двигались утренние прохожие. В Тинкаре на улицах я так и не заметил ни одной женщины. Здесь же все было наоборот. То ли мужики Стайберга слишком долго спали, то ли день у них делился на мужскую и женскую половину, но среди пешеходов я оказался единственным мужчиной.

Дорога привела на базарную площадь. Несмотря на раннее утро, здесь копошилось довольно много народу обоего пола. Любопытство потянуло к торговым рядам. «Какими диковинками богат стайбергский рынок?»

Каково же было мое удивление, когда, пройдя вдоль длинного ряда торговых лавок, я ничего интересного для себя не обнаружил. Обычные фрукты, овощи, мясо, рыба, кухонная утварь из дерева и стали, холодное оружие среднего качества — и все.