Сергей Джевага - Родная кровь

А потом боль разорвала мозг острыми кривыми когтями. Я пришел в себя, ощутил израненное, заиндевевшее тело. Холодная вода уже не доставляла удовольствия, в кожу впивались мелкие осколки льда. Надо мной клубились тяжелые, черные тучи. Падал мягкий, пушистый снег, обжигал лоб и щеки. В голове было как в прибранной комнате, озаренной светом из окна. Мысли чистые и ясные, невесомые.

Я услышал скрежет оружия, грохот и взрывы. К небу тянулись черные столбы дыма и языки пламени. Имперцы шли сюда, сжигая по пути дома. В голове снова мелькнули призраки воспоминаний. И вслед за ними я почувствовал злость. Вдруг по-настоящему понял, почему должен защищать Гент. Не из-за каких-то конкретных людей, не из-за друзей или родных, не из-за Мии… А просто потому, что в этом городе живут мои воспоминания о самых лучших и счастливых годах жизни. И если уничтожат Гент, то умрут и они.

Тело слушалось с трудом. Пальцы не гнулись, посинели и одеревенели. Каждое движение отдавалось мучительной болью. Хотелось распластаться и лежать дальше, медленно умирая от холода. Но злость заставляла ползти дальше.

Я выбрался из лужи. Плача и подвывая от боли, поднялся на ноги и пошел дальше. Земля норовила броситься в лицо, поглотить меня и растворить в себе. Но я боролся. Каждый шаг давался с огромным трудом, меня шатало, словно пьяницу.

Улица знакомая, тут я бывал много раз. Но совсем не та, на которой Тох планировал устроить засаду. Я каким-то образом умудрился свернуть. То ли баррикады оказались не сплошными, то ли я в беспамятстве нашел лазейку. Было тихо и безлюдно. На меня смотрели лишь темные, безжизненные окна домов. Но где-то раздавался шум множества голосов. Я остановился и прислушался. Нет, не скифрцы. Захватчики где-то далеко слева. Похоже, сцепились с последними защитниками Гента. Оттуда доносился шум битвы, треск огня и крики умирающих.

Любопытство пересилило. Я свернул в переулок и оказался на краю небольшой площади. Раньше тут торговали овощами и рыбой. Густая смесь запахов до сих пор витала в воздухе.

Площадь была забита народом. Люди кричали, размахивали руками. Голосили женщины, ругались мужчины. Что-то доказывали друг другу, пытались перекричать. В общем гаме не понять было, зачем собрались и что решают. Я привалился плечом к стене старого трактира, стал отдыхать. За толпой следил с вялым интересом. Из столпотворения выбралась худенькая женщина, залезла на высокий прилавок, оставшийся со старых времен. Люди сразу зашикали друг на друга, шум приутих.

— Имперцы вошли в город! — крикнула женщина. — Враги!..

Ее голос сразу утонул в общем гаме. Люди орали, потрясали кулаками. Лица красные и злые, в глазах бешенство и дикий животный страх. Я поморщился — сейчас сгонят с возвышения и опять будут переругиваться. Пригляделся и с удивлением сообразил — это была именно та женщина, что я спас от уличных бандитов. За несколько дней успела полностью выздороветь, нашла в себе силы прийти сюда. Но зачем? Что она может сделать?.. Ничего. Она одна, а трусов и подлецов великое множество.

Я медленно побрел вдоль стены. Холод терзал не на шутку. Нужно было найти укрытие и немного прийти в себя. А что потом? Спрятаться и дрожать от страха перед захватчиками? Ну уж нет! Должен быть способ если не остановить войска, то хотя бы отомстить за смерть Тоха. Ведь я Серый маг. Пусть без посоха, пусть израненный и избитый до полусмерти. Но сила еще со мной. И я отомщу! Мало им не покажется! Любой ценой!

Люди не обращали на меня никакого внимания. Те, кто замечал, лишь отодвигались, давали дорогу. Брезгливо морщились и отворачивались.

— Твари! Трусливые твари! — услышал я. Женщина каким-то образом смогла перекричать гул толпы. Голос ее возвысился, прогремел устрашающе: — Ваш город захватывают, а вы попрятались по норам! Ваших женщин убивают и насилуют разбойники! А вы молчите. Вас самих ограбят и сожгут! И вы опять будете молчать. Вы никто! Вы хуже червей!..

Я обернулся и окинул взглядом площадь. Спасенная мною ярилась на возвышении, потрясала руками. А у ее ног бушевала толпа, ругала ее и кляла. Кто-то подобрал комок грязи, швырнул и попал ей в лицо. Она отшатнулась, медленно стерла грязь рукавом. Кровь отхлынула от лица, глаза полыхнули бешенством. Женщина решительно спрыгнула с прилавка, пошла сквозь толпу, опустив голову. Ее толкали, бросали ругательства вслед. Она выбралась из столпотворения, но остановилась на краю и ловко выхватила меч, висевший на поясе одного из мужчин.