Юрий Семендяев - Записки офицера… или семнадцать мгновений жизни.

Наверное, потому у нас с ним всегда были нормальные, дружеские отношения, можно сказать братские. Каждый из нас понимал другого и умел принять, простить и, иногда, подурачиться.

— Ты упустил «внесение корректив», — произнес Стас.

— Ну, внесли, что еще надо-то? — искренне удивился я.

— Не в данные, а в численность возросшего контингента группировки «Бандиты», — закончил объяснения напарник.

Вот тут я понял, куда клонит мой командир. В душе еще теплилась надежда, что я что-то не так понял, поскольку мы решили переместиться в другое место наблюдения, западнее нынешней точки, я не стал спрашивать ничего. Надеялся я до последнего. Правда, когда я увидел новую позицию, то понял, что все надежды — прахом.

Под нами находился железнодорожный тоннель, ветка рельс из которого шла на базу группировки, численность которой требовала коррекции. Именно отсюда Стас и я провели ту самую «коррекцию». Расстреляв по паре магазинов, мы сократили численность группировки на три десятка человек. Из них двенадцать были на моей совести.

Покинув позицию, мы направились к точке сбора. Предоставив остаткам группировки палить во все стороны в поисках незримого врага.

Вот так вот. Приказы бывают разные, а выполнять их надо. Этот эпизод остался со мной навсегда. Особенно запомнилось лицо молодого парня в черной кожаной куртке с МП5 в руках. Ужас в его глазах, когда перед ним упал его соклановец с дыркой во лбу. И взгляд, казалось, что паренек смотрит точно в оптику моей ВСК. И еще запомнил на всю жизнь легкое нажатие на спусковой крючок винтовки, оборвавшее жизнь этого паренька. Легкое — в физическом плане, но тяжелое, как бетонная плита, в моральном.

Капитан СПВС «Выброс»

Юрковский Семен

Первые полгода контрактной службы в Зоне прошли. Пора было подводить итоги. Обучение, стажировка, первые задания. Первые удачи и разочарования. Все это уже прошлое, служба вошла в накатанную колею. Два раза минимум, а иногда и три, и четыре, в месяц нас забрасывали в Зону. Чаще всего на Кордон вертушкой, реже на блок посты наземным транспортом. Я уже начал привыкать к такой жизни: доставка, задание, работа, местный бизнес, возврат. Да и на базе было чем заняться, когда Стас был свободен, общались, играли в нарды, преферанс в паре. Да уж, наша пара не давала выигрывать никому. Ну и, конечно же, Анечка, пару раз пришлось попросить Стаса переночевать у соседей, что поделать.

Первое время напарник еще морщился, а потом толи привык, толи решил, что на неудаче жизнь не заканчивается. В общем, он стал довольно спокойно относиться к визитам Анютки в нашу обитель и даже поддерживал беседу анекдотами, шутками и рассказами. Правда, когда замечал, что уже слабо реагируем на него, вспоминал «о важном и срочном деле», исчезая из комнаты.

Не напарник, а душка. Подозреваю. Что он начал подбивать клинья к начальнице медсектора, иначе хрен бы Аня могла пропадать на продолжительное время. А времени мы с ней тратили, дай Бог каждому.

Такое мирное существование не могло продолжаться долго. Так оно и было. Во вторник утром из коридора долетел безумный крик Луженой Глотки, подорвавший всех с постелей. Наскоро приведя себя в порядок в умывалке, я и Стас рванули в комнату для инструктажей. Ё-моё, там плюнуть было некуда! Пятнадцать пар бойцов еле уместились в комнате, тут же присутствовали и верховные наши. Плешивая Борода, он же Бенедиктович, Монгол, он же инструктор по стрельбе и вооружению, Снежная Королева — начальница медсектора. Хотя, судя по ее взглядам на Стаса, уже далеко не такая «снежная», ну напарник, ну прохвост. Во главе все этой руководящей братии стоял Луженая Глотка и Отец. Вернее, это мы называли его «отцом», возможно, что приказы исходили не от него, но задачи группам ставил либо он, либо Глотка.

Судя по консилиуму, предстоял большой выход. Как обычно, начал вступительную речь наш майор, Представил присутствующих, рассказал об изменении ситуации вокруг ЧАЭС, об активизации фанатиков из группировки «Монолит», участившихся стычках между «Свободой» и «Долгом». Обрисовал ситуацию на периметрах оцепления. В общем, информацию Глотка имел первостатейную, уж не могу знать откуда, но имел. Закончив с общей информацией, майор передал слово Бороде.

Эту и дальнейшую часть брифинга я опущу. Ничего особенного в ней не было. Все сводилось к тому, что стационарная научная станция на озере Янтарном подверглась нападению. Кто, почему? Информации нет. Известно одно, ученые разработали какой-то прибор, и о его важности и ценности стало известно в Зоне. Охрана лагеря дважды отбила нападение. Первое было под прикрытием наплыва зомби, оно-то и было самым опасным, пока комендант не разобрался что к чему. Второе было наглое, атаковали в лоб. Были потери с обеих сторон. Плешивая Борода долго и муторно разъяснял принцип работы прибора, показывал какие-то фотографии, полученные им через компьютерную сеть. В общем, был в своем репертуаре. Выступление Снежной Королевы было вообще коротким, сводившимся к тому, что группам, которые будут направлены на Янтарь, надо пройти психологическое тестирование и вакцинацию. После чего она удалилась, покачивая бедрами. В тишине был слышен скрип глаз поворачивавшихся ей вслед.