Герберт Герберт Уэллс: ВОСХОЖДЕНИЕ МАМОЧКИ НА ПИК СМЕРТИ

В целом это был весьма утомительный отрезок нашего маршрута: потребовалось добрых два часа, чтобы мы добрались до каменных глыб на самом гребне горы.

— Идти вниз будет труднее,— сказал старший проводник.

Я впервые обернулся назад, и, признаться, у меня слегка закружилась голова. Передо мной был ледник, вроде бы совсем небольшой, но между ним и скалами зиял черный провал.

Какое-то время мы преспокойно поднимались по скалистому хребту безо всяких приключений, если не считать того, что разворчался один из носильщиков: ему в голень угодил камень, оброненный мной.

— Военный инцидент,— пошутил я, но он, очевидно, был иного мнения, и, когда я промахнулся в него вторым камнем, разразился громкими причитаниями, из которых я, не поняв ни слова, уразумел лишь, что он уверен, будто изъясняется по-немецки.

— Он говорит, что ты мог убить его,— пояснила мамочка.

— «Все говорят. Ну что ж, пусть говорят!» — продекламировал я в ответ.

Я предложил ему отдохнуть и подкрепиться, но старший проводник отверг мою идею. Мы и так уже потеряли много времени, заявил он, а спуск по тому склону под лучами солнца грозит снежным обвалом. И вот мы пошли. Когда мы заворачивали на другую сторону горы, я обернулся и глянул на наш отель, походивший отсюда на пятнышко неправильной формы, и показал то ли нос, то ли кукиш тем, кто мог глазеть на нас в подзорную трубу.

И все же мы учинили снежный обвал, каковой извлек громкие молитвы из уст проводника, шедшего в арьергарде, хотя на нас самих упало всего лишь несколько комьев снега. Основная часть лавины рухнула где-то в двух-трех ярдах поодаль. Мы в этот момент стояли на уступе и находились выше нее; до этого и после мы продвигались по ступенькам, которые в ледяном скате вырубал шедший впереди проводник и выравнивали носильщики. Снежный обвал всего больше потрясает сознание своими предвестниками; наверху вдруг подымается страшный грохот, отдающийся жутким гулом в синих глубинах пропастей, когда же снежный пласт начинает двигаться, эффект явно ослабевает — ну, летят себе глыбы почти в человеческий рост, и все.

— Живые? — спросил проводник.

— Даже веселые! — ответил я.

— Надеюсь, здесь не очень опасно, дружок? — осведомилась мамочка.

— Не более, чем на Трафальгар-сквер,— заявил я.— А ну, гоп, мамуля!

И она прыгнула вверх с поразительной ловкостью.

Двигаясь по противоположному склону, мы добрались наконец до площадки, покрытой плотным слежавшимся снегом, где можно было устроить привал и подкрепиться,— и до чего же мы с мамочкой были рады отдыху и пище! Но тут наши отношения с проводниками и носильщиками еще больше осложнились. Они были уже слегка раздражены моими шутками по поводу тех упавших камней и теперь подняли страшный скандал, когда мы вместо обычного коньяка предложили им безалкогольный имбирный напиток. Да вы хоть попробуйте! В рот не возьмем! Какое-то время под облаками, в разреженном горном воздухе, шел странный спор о ценности продуктов питания и преимуществах бутербродов с ореховой пастой. Наши спутники были из числа тех чудаков, которые настойчиво держатся вредоносной пищи. Они требовали мяса, им нужен был алкоголь, никотин. Вы бы, верно, решили, что подобные люди, живущие почти в полном единении с природой, предпочтут всему такие натуральные продукты, как плазмон, протоз, пролбоз, дигестин и прочее. Как бы не так! Они просто жаждали плодов развращенной цивилизации. Когда я заикнулся о пользе ключевой воды, один из носильщиков очень выразительно плюнул в пропасть. С этого момента наш конфликт, стал неразрешимым.

Мы двинулись дальше около половины двенадцатого после тщетной попытки нашего старшего проводника уговорить нас вернуться назад. Теперь мы подошли к самому, пожалуй, трудному участку подъема на Пик Смерти, к узкой кромке, ведущей к снежной равнине под гребнем горы. Однако тут мы внезапно попали в поток теплого ветра, дувшего с юго-запада, и все здесь, по словам проводника, было не как всегда. Обычно упомянутая кромка представляет собой полосу льда над скалой. Сегодня она была рыхлой и мягкой, так что пробить углубление и установить в нем ногу не представляло никакого труда.

— Вот отсюда и свалилась группа господина Томлинсона,— сообщил нам один из носильщиков, когда мы уже минут десять как шли по кромке.

— Иные люди умудряются выпасть из кровати с пологом,— бросил я в ответ.

— К нашему возвращению тропа намертво замерзнет,— объявил второй проводник,— а заодно и мы с вашим имбирным напитком для сугрева...