Иван Шишкин: Случайный попутчик

В какой-то другой год торговым судном со Срединных Земель в порт Дикка со скромным багажом прибыл угрюмый немолодой совершенно седой мужчина. Стражам на воротах города он назвался Баккром, купил ярлык, вошел в порт и сразу заспешил в жилой городок, уверенно выбрав самую короткую дорогу туда по запутанным улицам порта. После встречи с ним с ближайшим торговым караваном резидент Стерры отправила мужу письмо Баккра, в которое был вложен мешочек крупнозернистого золотого песка. Лорд Диккар много раз перечитывал письмо, написанное знакомым почерком: «Прежние хозяева этого прииска, скрыв от меня его точное месторасположение, позволили мне попытаться выжить, самостоятельно преодолев испытания долгого и опасного пути по безлюдным диким, гибельным местам на западе Срединных Земель. Я выжил, тем самым выполнив их условие, и, теперь, по их решению, этим прииском владеет Стерра – во имя гибели Империи чугов и своего благополучия. Я готов положить жизнь на поиски этого прииска, лорд Диккар. Во имя процветания Стерры». Лорд Диккар долгое время пребывал в нерешительности: он предвидел, что жадность Совета лордов воспреобладает над здравым смыслом, Стерра втянется в завоевательную войну на чужом далеком континенте и, не покончив с Империей, получит истощительную многолетнюю войну на два фронта. Он не ответил на это письмо и не сообщил о нем Совету лордов – после известных событий он часто, принимая какие-либо решения, задумывался над тем, что есть зло, а что – добро. Эта его мудрость, многими лордами принимаемая за нерешительность, помешала ему стать влиятельным членом Совета лордов, и, когда Стерра вошла в полосу благополучия и покоя, лорд Диккар запросил отставку от своей многотрудной должности и получил ее и попросил новую должность и вернулся в порт Дикка Господином Специальным Послом Стерры. Не кичливым, дипломатичным, проницательным. Это под его негласным управлением порт Дикка отвадил пиратов-работорговцев швартоваться на Каменных Землях. Еще многие годы лорда можно было нечаянно встретить на улицах порта, в Гавани или в торговых рядах, дружески беседующим с самыми разнообразными, неожиданно знакомыми ему людьми: с владелицей самого модного магазина женской одежды госпожой Сластеной, с Управляющим Гаванью господином Большой Нос, капитаном эскадры Диннелом, богатеем господином Пиппером, таинственным молодым человеком по прозвищу Крыса, знаменитыми стеклодувами Старшим и Младшим и еще со множеством жителей порта. К его пристрастию в ясные ночи иногда в одиночестве подниматься на гребень Девятого Вала и разглядывать звезды в порту Дикка привыкли, но понять причину этого странного пристрастия не могли.

А Баккр, не дождавшись ответа лорда Диккар, в тот же год отплыл на Срединные Земли и там бесследно пропал.

Коновал, безо всякого обвинения отсидев целый год во внутренней тюрьме Крепости, был выпущен на волю и, подрабатывая ветеринарией, долгое время мотался по всей Стерре, разыскивая чистокровных лошадей, собрал их целую конюшню и со временем занялся коневодством. К концу жизни он вывел замечательную, позже прославившуюся породу скаковых лошадей.

Однако, через девятнадцать лет запыленная мониторинговая станция планеты проснулась и зарегистрировала визит уже знакомого ей судна: «Прибытие. Пространственная яхта «Робинзон», KZY 07321, Млечный Путь, Солнечная система, Земля. Владелец – коммодор Кадет, пилот-навигатор стажер Каддет Гигар».

Джип послушно-плавно скользнул над городом Анапль, невидимый в ранних весенних сумерках, завис над просторной усадьбой на его окраине. Старый дом, еще голый загущенный сад, пустая конюшня с распахнутыми воротами, хозяйственные постройки…

Перед пилотом был вид широкого обветшалого крыльца дома, одна едва натоптанная тропинка вела к закрытым воротам усадьбы. В одном окне дома был свет. И из каминной трубы вилась слабенькая струйка дыма. Пилот покосился на отца: тот с мягкой и печальной улыбкой смотрел на дом.

– Именно здесь ты родился, Малыш. Ну, сажай джип… Ох, не напугать бы Монаха!…

А в эти минуты Монах, поправив очки на носу, а плед – на зазябших в малоподвижности плечах, медленно дописал фразу и перечитал: «Светило встало над верхушками деревьев, погладило его небритое, иссохшее лицо, согрело, и долгожданная свобода слабостью тяжелеющего тела, туманящейся головой и предчувствием сладкого долгого сна пришла к нему». Он улыбнулся – ему понравилось. Вот он и написал концовку последней своей Книги, «Монах». Сейчас он напишет первые строчки первой главы.