Олег Верещагин: Я иду искать... Книга первая. Воля павших

Камас мелькнул вдоль бедра Олега — в самый последний момент мальчик сменил ноги в стойке и ударил Гоймира в скулу кулаком с зажа-той рукоятью меча, как кастетом. Удар наверняка свернул бы Гоймиру челюсть и вышиб из него сознание, но горец — воин и потомок воинов! — выскользнул из-под неожиданного выпада. Рысья морда на рукояти ме-ча Олега разорвала Гоймиру кожу на скуле, брызнула кровь — Гоймир от-скочил волчком, описав вокруг себя смертельный кокон обеими клинка-ми и застыл на широко расставленных ногах, не пытаясь вытереть кровь и не сводя глаз с Олега. А тому вдруг вспомнилось из "Василия Тёркина":

И глядят в глаза друг другу.

Зверю — зверь. И враг — врагу.

Да нет же, не может быть! Но меч горца словно независимо от руки, сам по себе, скользнул вперёд в открытом колющем фехтовальном выпаде. В том самом, который как-то показал Гоймиру Олег… Прямо в грудь… Тот машинально отмахнулся камасом — и ощутил острую боль в левом плече. Вскрикнув, Олег скосил глаза… и увидел, как из его тела быстро, по-змеиному, выскользнул камас Гоймира. Вокруг раны на ковбойке рас-ползалось тёмное пятно, и Олег выронил камас — просто пальцы сами ра-зжались.

Бранка закричала, словно ранили её. Олег пятился, мечом отбивая удары горца с обеих рук — тяжёлые, неистовые, наполненные злой силой. Да, Гоймир хотел его убить. Бешеное лицо его словно плавало в каком-то дурнотном тумане, на белых губах пузырилась густая пена.

Второе ранение Олег получил вновь камасом — в правый бок. Боли почти не было, но острое жжение подсказало ему, насколько серьёзно его задело в этот раз. Рана не кровоточила, и это только подтвердило опас-ность. На этот раз Олег отплатил немедленно — меч ткнул Гоймира под рёбра слева, скользнул по ним и раскроил одежду и тело до подмышки. Гоймир словно и не заметил этого — бросившись на клинок, он обрушил свой меч на голову Олега с диким, выворачивающим нутро воем. Олег успел вскинуть оружие, но сила отвесного удара была такова, что Олег не удержал защиту. Впрочем, меч Гоймира отклонился — вместо того, что-бы раскроить Олега до пояса, ударил плашмя.

Ноги мальчишки подкосились, перед глазами всё смешалось — и он рухнул навзничь к ногам Гоймира.

Но через секунду лицо горца из бешеного стало удивлённым — Гой-мир повалился ничком, не выпуская из рук оружия. Бранка, округлив гла-за, стояла над ним, держа в руке увесистый булыжник.

— Ты… — Олег с огромным трудом приподнялся на локте. — Ты его убила?

— Не знаю, — Бранка выронила камень, но голос её звучал твёрдо. — Он бы тебя не сжалел.

Олег вспомнил лицо Гоймира и, мысленно вздрогнув, согласился с Бранкой: убил бы. Точно. Ему и сейчас было определённо скверно — в ушах шумело, тело каким-то образом ухитрялось раскачиваться так, что тошнило, словно при корабельной качке.

— Идти… идти можешь? — голос Бранки доносился глухо, словно через

вату. Олег нашёл в себе силы пошутить:

— Если не смогу — прирежешь?

— Вольг, не к месту шутишь, — голос Бранки стал умоляющим. Мальчишка хотел произнести что-нибудь назидательно-ободряющее, но вместо этого искренне и без испуга произнёс угасающим голосом:

— Ты знаешь, а я, кажется, умираю… — и он распластался на дороге.

Бранка никоим образом, к счастью, не впала в панику — хотя вооб-ще-то обстановка к этому располагала: одна на пустынной дороге рядом с двумя потерявшими сознание парнями, один из которых истекает кро-вью, а второй вот-вот очнётся и прирежет первого.

Бранка много раз делала вещи, которые девушке делать не пола-гается по меркам не только мира Олега, но и здешних мест. Она была сильной, закалённой и не раз проходила по пять-десять вёрст, неся на плечах двухпудовую овцу. Олег весил пуда четыре, но и до города всего пара вёрст…

Оторвав рукава у рубашки (вспомнилось, она уже делала это, ког-да отдала этому парню свои чуни!), Бранка туго и быстро перевязала ра-ны мальчика, который так и не пришёл в себя, а потом тяжело, но уве-ренно взвалила его на плечо — на подушку из плаща — стараясь не разбе-редить раны. Вздохнула, собираясь с силами, призвала на помощь всех богов… Бранка уже решила попросить Гостимира пару дней побыть до-ма — на тот случай, если Гоймир снова явится выяснять отношения. По-морщилась, представив себе лицо брата — они же с Гоймиром друзья! Но в Гостимире Бранка была уверена — не откажет…

Всё это она думала, уже шагая по дороге. Светловолосая голова Олега раскачивалась в такт шагам девушки, и она вдруг испытала прилив острой, почти болезненной нежности.