Петр Танетов - Проклятое место

— Забавно ощущать свою причастность? — спросил меня улыбающийся Круглов.

Я пожал плечами. Работа есть работа.

— Почему вы не обратились к «Долгу»? У них те же цели…

— Тут скорее вопрос внутренней этики, Дима, — сказал Мастер, — Живой пример, можно сказать, перед глазами. Вам ведь предоставлялось обширное досье на объекты. Власть, увы, портит большинство людей. А абсолютная власть развращает в геометрической прогрессии. Поэтому дальнейшее обсуждение этой теории бессмысленно. Растить нового монстра? Ни в коем случае нельзя доверять подобное чьим либо структурам. Только отдельным личностям, в которых мы можем быть уверены.

— А какая, позвольте спросить, роль у меня? — довольно язвительным тоном спросил Холера, — Пока решительно не понимаю в чем мой пряник.

— Паша, Паша, — укоризненно покачал головой алхимик, — Все то ты ерничаешь. Возможно все. Я ведь не сказал самого главного. Мы по сути своей находимся в некоем временном «кармане». И если нам удасться стабилизировать работу артефакта иномирян, то очень возможно, что кое что удасться исправить. Например спасти семью от банды…

— Я понял, — твердо ответил Холера, — Если есть хоть один шанс, то я согласный.

— Вот и хорошо. А над моим предложением подумайте. Новому знанию слишком рано в этот непросвещенный мир. Слишком рано…

Некоторое время Павел боролся с самим собой. Сказанное старым алхимиком не могло быть правдой, но… Было. И сейчас эта внутренняя борьба, выражавшаяся в сарказме, стихла. Чем черт не шутит? Он на мгновение закрыл глаза. Значит можно вернуть все, что потерял?

— Паша, не заснул? — командир смотрел на него своими пронзительными синими глазами.

— Я в порядке. Просто вспомнилось, — Холера не стал развивать мысль, сосредоточившись на том, чтобы не выдать себя.

— Я бы не советовал предаваться мечтаниям, Паша, — сказал Шрам, мрачно улыбаясь каким-то своим мыслям, — Неплохо бы конечно вернуть все потерянное, но как оно будет потом?

— Не знаю.

— Вот и я не знаю, боец, — с грустной иронией в голосе резюмировал командир, — Везет мне на подобные ребусы. Как утопленнику.

Перед глазами Павла на мгновение появилось пожарище ставшего ему родным хутора, изувеченные трупы таких родных и любимых людей за дровяным сараем. Рука, державшая алюминиевую кружку непроизвольно сжалась и смяла ее, выплеснув остывший чай на стол.

— Если есть хоть один шанс из миллиона… Я согласен, — выдавил он из себя, глядевшим на него собеседникам.

Тела или то, что когда-то было снайпером и гранатометчиком, искромсанные пулями из КПВ сектантов обнаружились на втором этаже недостроенного здания. Крупнокалиберный пулемет смел хлипкую баррикаду из ящиков с песком. Гранатометчика в комбезе «Монолита» разрубило пополам, снайперу снесло голову прямым попаданием. Раскуроченная СВДС с разбитой ложей валялась метрах в трех от тела — Звонарь был мастером своего дела. Стройку и двухэтажные постройки мы проскочили быстро. Частично обрушенное пожарное депо, зияющее черными провалами окон нависало над небольшой площадью у НИИ, на которой стояло и сидело несколько зомби в разношерстных БЗК.

— По показаниям вроде бы здесь, — информировал нас Хмурый, пока Креститель и Жук устраивались на позициях, — Вход в здание видишь?

— Ясно, начинаем по готовности, — коротко кивнул я проводнику и связался с Крестителем, — Начинаем. Прикройте нас со спины.

— Работаем, — раздалось в ответ, — Удачи, парни.

Зомби ломало и колотило пулями, их тела падали на бетон.

— Чего расселись? Пошли.

— Вперед, вперед! — пихнул я Хмурого, краем взгляда отметив поднявшегося для броска ко входу Холеру. Пятьдесят метров мы пробежали к дверям института не встречая почти никакого сопротивления. Старый опорный пункт в депо молчал. Я достал «зорьку» и кинул ее в лишенный одной створки зев дверного проема. Отпрыгнул в сторону, за дверями грохнуло.

— Вперед!

В вестибюле топтался совершенно дезориентированный здоровенный зомби в экзоселетном БЗК с помповым «SPAS-12». Коротко пролаял автомат Холеры и лицевой щиток у зомби покрыло брызгами крови и тот рухнул колодой на пол. Я снял второго, в замызганном вольняцком самодельном комбезе с АКМом. Труп завалился за опрокинутый топчанчик, суча ногами в конвульсиях.

— Чисто. — рявкнул я, — Хмурый, что по прибору?

— Он здесь! Сигнал где-то над нами. Прибор зашкаливает. Пробую снизить чувствительность.

Стрельба на улице усилилась. Откуда-то ударил ПК.