Дмитрий Силлов - Закон сталкера

А еще здесь было оружие. Гранаты, винтовки, армейские ножи в чехлах и без. И автоматы. На любой вкус. Какие-то явно бывшие в употреблении, со сбитым воронением и пятнами ржавчины. Другие новые, блестящие от заводской смазки…

Они-то нас и заинтересовали больше всего. Я, не долго думая, выбрал себе «нулевый» АКМ в консервационной смазке, думаю, пролежавший здесь не одно десятилетие, дожидаясь меня. Японец же отдал предпочтение компактному «Вихрю» – машинке без сомнения достойной, но, на мой взгляд, лишенной такого неоспоримого достоинства, как доступность боеприпасов. Ибо найти в Зоне спецпатроны СП-5 и СП-6 зачастую задача неразрешимая. В отличие от «акаэшной» «семеры», которую таскает с собой по зараженной земле каждый второй бродяга, даже «калаша» не имеющий. Потому как патроны калибра 7,62 это не только боеприпас, но и очень популярный товар, чуть ли не аналог разменной монеты.

Само собой, шмот я тоже сменил, от носков и труселей до «горки», комплектуемой дополнительным анатомическим нейлоновым чехлом под относительно легкие керамические бронепластины, ко всему прочему снабженным кучей кармашков, подсумков и креплений. Плюс удобный рюкзак в комплекте из той же ткани того же цвета. Короче, продуманная помесь броника и модульной транспортно-боевой системы, мечта любого сталкера, имеющего достаточно наличных для того, чтобы позволить себе эдакую роскошь. Конечно, полноценный бронекостюм надежней легкой экипировки, но я всегда предпочитал мобильность и скорость передвижения тяжелым доспехам, превращающим тебя в некое подобие ходячей крепости.

Виктор свой мешковатый костюм цвета утреннего тумана менять ни на что не стал. Оно и понятно – в его хламиде всяких потайных карманов, пожалуй, побольше будет, чем в моей модульной системе. Я особо не приглядывался, что он там себе за пазуху сует, но мельком заметил, что Савельев прихватил пару гранат и неслабое количество укупорок с дефицитными патронами. Понятно. Не мечом единым силен нынче ниндзя в Зоне, когда, отбросив средневековые понты, вооружается по-человечески. И это правильно, ибо пуля летит всяко дальше сюрикена и отравленной стрелки.

Само собой, я тоже приобщился к гранатно-патронному пайку, и жратвы с водой набрал, чтоб дня на три хватило. И уже когда рассовывал по подсумкам последние магазины, а по карманам – высококалорийные батончики, услышал позади требовательное «Мрррям!».

Мы с Японцем синхронно обернулись на звук, у Савельева немедленно меч в руках обозначился. Но прежде, чем он им воспользовался, я успел дернуть его за рукав и сказать:

– Стоп! Это мое.

Совершенно бесшумно спустившееся по ступенькам вниз «мое» стояло и требовательно смотрело на меня, нервно подергивая ушами с кисточками. Понятно. Даже имея длинные когти и устрашающего вида зубы вскрывать ими консервы все равно неудобно.

– Что, крыс в Предзонье мало оказалось? – проворчал я, открывая килограммовую банку тушенки и вываливая на пол ее содержимое. Немедленно в моей голове нарисовался образ – две здоровенные крысы величиной с кошку каждая, белка с зеленоватой шерстью и хомяк-мутант с шестью лапами. Потом я «увидел» следующий «кадр»: кучу костей, обрывков шкурок, мотки кишок – и лужу блевотины рядом. Натурально так «увидел», аж самого затошнило.

Понятно. Отравленная радиацией и аномальным излучением фауна Предзонья пришлась Лютому не по вкусу. Всё что поймал и заточил – тут же вытошнил, после чего моему котэ срочно понадобился хозяин.

– Зачем оно тебе? – приподнял брови Виктор, что в его случае выражало крайнюю степень удивления. – Это ж мутант. От них одни проблемы.

– Знаю, – вздохнул я. – Но это мой мутант. И проблемы, получается, тоже мои.

– Лучше б канарейку завел, – проворчал Савельев. – Или лысого чернобыльского ежа. Удобно. Положил в карман – и забыл про него. Ты ж глянь, сколько он жрет? Почти целое кило тушенки за минуту счавкал.

– Это он с непривычки траванулся, – без особой уверенности сказал я. – Вот пооботрется в Зоне, и будет хавать всё, что шевелится.

– А если не будет, то придется тебе второй рюкзак с тушенкой на себе тащить, – сказал Виктор.

– Он уникальный зверь… – попытался я было «впрячься» за Лютого.

– Не спорю, – пожал плечами Савельев. – Лично я в первый раз вижу рыжего ушастого леопарда, владеющего искусством харагэй [7] Харагэй (яп.) – здесь: «искусство души», общение без слов. . Но по мне так в Зоне тушенка гораздо нужнее таскающегося за тобой мутанта, который помимо того, что жрет как крокодил, еще и ментально канифолит тебе мозги своими проблемами.