Алексей Герасимов - Спейсваффе. Палубная авиация

Где-то минуту я сидел замерев, как громом пораженный, но когда раздался мой загиб насчет маневровой дюзы «Равелина» и его же приемных ворот, я рванулся к проигрывателю и отключил воспроизведение.

— Ну не смотри на меня так, — простонал Мартинес, который от хохота уже просто катался по палубе, — Не удержался, послушал. Потому что, передав диск для тебя, она мой бросила мне на кровать и сухо произнесла "А вот ты впечатления не произвел". О-о-ой… Если ты бы только себя сейчас видел.

Хосе сел напротив меня, почти вплотную, улыбаясь до ушей, и положил мне руку на плечо.

— Ты такой красивый, когда краснеешь — обалдеть. Плачьте девки, — он взъерошил мне волосы на голове, и с ногами забрался на кровать.

— Угу, — пробормотал я, — а остальное время, прям урод…

— А ты часто краснеешь, — снова расхохотался Хосе, — Слушай, Ольгерд, а где ты так научился ругаться?

— Мой отец — майор портовой полиции, — криво ухмыльнулся я, — А матушка — бывший суперкарго с вольного торговца. Как ты думаешь, что я слышал, когда они ссорились.

— Вот это, — его палец указал на аудиосистему.

С минуту мы ржали, как кони.

— А вот я из тихого благообразного мирка, — Мартинес откинулся спиной на стену и заложил руки за голову. На губах его играла легкая улыбка, глаза, казалось, светились в полумраке, — Сплошная фермерская идиллия, куда ни глянь — леса, луга, поля…

— Гидропонные фермы, — блеснул я своим познанием в агрокультурном хозяйстве.

— Фермы? — Мартинес будто очнулся и снова помрачнел, — Нет, только натуральное хозяйство, минимум техники, никаких воздушных сообщений.

— Почему? — удивился я.

— Грешно. — с совершенно непередаваемой интонацией произнес он.

— Так ты из пуританских миров? — удивился я, — Как же ты попал в академию?

— Сбежал из дома, — пожал плечами Хосе, — Я слишком рано понял, что не вписываюсь в ту схему ценностей, которая выстроена вокруг меня. Ладно бы я просто не любил пасторальные пейзажи. Я…

— Внимание всем пилотам, — раздался голос из динамиков, — Оденьте свои летные костюмы и пройдите в комнату тактических брифингов.

Открытый космос

Учебный авианосец «Равелин», комната тактических брифингов

12 марта 139 Года Федерации, 23часа 49 минут

Капитан третьего ранга Льень стоял чуть сбоку от тактического куба и внимательно вглядывался в лица пилотов. Молодые, Господи, совсем еще мальчишки и девчонки, вчерашние школьники. Что заставило их выбрать профессию боевых пилотов? Кто качнул маятник того механизма, который перемелет их, и сотни таких же как они, выплюнет кровавые ошметки, и не заметит?

Льень прикрыл глаза. "Старею, становлюсь сентиментальным".

— Господа, — в углу куба ожила яркая белая точка, — это Вирсавия. Она была атакована Тинбарским Принципатом и захвачена около двенадцати часов назад. Охранявшая ее эскадра капитан-командора ван Ройта была уничтожена полностью. От Вирсавии — в противоположном углу куба зажглась алая звездочка, и между двумя точками пролегла серебристая черта, — вражеский флот направился к Мемфису. Сейчас мы находимся здесь, — маленькая зеленая искра засверкала рядом с центром серебристой черты, — а тинбарцы здесь, — чуть дальше в сторону Мемфиса серебристая линия уплотнилась в шар.

— Мы у них в тылу? Они мимо нас проскочили? — послышались возбужденные голоса.

— Да, мы у них в тылу, но целью нашей атаки является транспортный флот, — на серебристой черте взбухло еще одно утолщение, — Мы атакуем галеоны, быстро возвращаемся и пытаемся сделать ноги от разозленных тинбарцев, которые так торопятся к Мемфису, что оставили свою армию далеко позади. В идеале, им придется окружить армейские суда, ну а скорость движения эскадры равна скорости движения самого медленного судна, не так ли?

— То есть наша задача… — подал голос Батист Лефьер.

— Налететь, напугать и сбежать, — ответила Дженкинс, не поднимаясь с места. Я и Грекин идем на «Нибелунгах», вы нас прикрываете, подходим на минимальную дистанцию, чтоб у их противоракет было поменьше шансов, палим, разворачиваемся и уходим. Звучит просто, если забыть про заградительный огонь.

— А у нас есть "Нибелунги"? — удивился Ли.

— Четыре, — ответил Грекин, — Но никому из вас мы пока эти машины не доверим, а остальные офицеры авианосца уже слишком давно не летали на машинах этого класса, чтобы рисковать. Одна просьба. Попытайтесь бить если и не туда же, куда и мы, то хотя бы по одним целям. Возможно мы даже сможем нанести им какой-то существенный урон.