Олег Кукса - Камикадзе на прогулке

Поэтому я, в самом начале войны с Рейдерами, продала свою квартирку в Новом Киеве — все равно будет пустовать, пока война не окончится. И полностью перебралась в Корто, сжигая за собой все мосты. Чиновники Нового Киева от власти высказали свое дружное негодование — у них на меня были совсем другие планы.

А вот в Академии Проводников мое решение нашло горячую поддержку. И Кирилл Шепетов, и Александр Марков, чьей аспиранткой я была, души во мне не чаяли. Тем более, что Александр и сам, в военные годы, бросив все, отправился со мной добровольцем на фронт. И мы работали с ним Мастер-Целителями в госпитале Лос Анжелеса. Пока линию фронта, благодаря Омеге — спецназу Федерации, не удалось передвинуть от столицы чуть дальше. И мы продолжили свою работу полевыми хирургами, сопровождающими наши войска во время сражений с Рейдерами.

Наш походный госпиталь перебрался в Двадцать Пятый Форт — сейчас этот бывший форт Рейдеров стал главной военной базой юга Корто. Там я, в основном, и жила сейчас после окончания войны. Поближе к Зоне Перехода и коневодческим фермам семей Каррера и Родригесов. Если, конечно, не находилась в своем домике или особняке Луизы Райс — в Лос Анжелесе. Но чаще всего, сами понимаете, меня можно было застать в операционной Двадцать Пятого или Лос Анжелеса…

End 2ур. 56

Я очень не хотела, чтобы Дэниел снимал на свою камеру то, что со мной произошло на Перевале Смерти. Но Стаю Рыжей Пасти я знала уже несколько лет. Мда… неприятное стечение обстоятельств.

Меня смущало не то, что Дэниел наблюдал за моей работой. Вроде бы парень толковый, и не ханжа. Надо же ему как-то осваиваться на Новой Женеве — неподготовленные люди здесь не выживают. И что уж говорить — попавшие в неприятности горе-путешественники со своим нытьем и причитаниями доставляли мне порой такое количество проблем… Дэниел, по сравнению с ними, чуть ли не ангельскими крылышками за своей спиной помахивал. Чего только стоят свежие анекдоты!

Но сама мысль о том, что какие-то неизвестные мне люди на Земле будут разбирать каждый мой жест, каждое произнесенное мной слово…

У меня уже был негативный опыт, связанный с неудачно снятыми кадрами. Поэтому я в последние два года старалась избегать сьемок. Плавали, знаем — ведь видео может попасть в руки гроллов-ренегатов, например. Да мало ли что еще?

Подробнее — 2 ур. 57

Кажется, у меня была самая настоящая фобия на камеры. Еще со времен охоты на меня папарацци в Новом Киеве и Лос Анжелесе — во время войны с Рейдерами. Иногда они доставали до тошноты, пытаясь из первых рук получить свежую информацию о ходе боевых действий. А я наведывалась в госпиталь Лос Анжелеса регулярно — восполнить свои запасы импортных гроловских синтез-материалов и провести на стационарной операционной нашего госпиталя сложные операции, накопившиеся за время моего отсутствия. И после успешного штурма одного из фортов Рейдеров они просто наглели, пытаясь первыми снять горячий репортаж, который на юге Федерации поднимет рейтинг телеканала. И гролловские телеканалы, с их летающими, сующими везде свой нос энергон-камерами, были не менее настырными, хотя и во многом были более вежливыми, в отличие от прожженных американских журналюг.

А что они устроили после штурма Бранденбурга, столицы Рейдеров! Жуть!

Мы тогда, маленькой диверсионной группой Омеги незаметно пробрались к ЦУПу и захватили его. А затем, пока я договаривалась с Хельгой, Небесным Куполом Бранденбурга, Антонио и его орлы удерживали ЦУП минут двадцать — даже гроллы-ренегаты ничего поделать не смогли. Не говорю уж о простых Рейдерах, лежащих на обугленной площади перед ЦУПом.

А в это время в беззащитный город вливались тысячи и тысячи солдат-федератов. И собак-спецназовцев Ланса. Да и немецкие элитные штурмовые группы дрались ничуть не хуже Омеги и штурмовых групп Федерации.

Столица Рейдеров пылала, сжигаемая Огненными Штормами и Валами всех мастей…

Гролловские телевизионные каналы прилетели на своих шаттлах тогда, когда все уже было кончено — столица Рейдеров пала за каких-то тридцать-сорок минут. И гролловские энергон-камеры кружили в воздухе, снимая остатки того, что еще можно было подать в прямой эфир.

Тысячи и тысячи военнопленных, их жены и дети, пытающиеся прорваться сквозь оцепление, чтобы узнать — живы ли их мужья, дети и отцы? Или лежат где-нибудь обугленными трупами на черной обгоревшей мостовой. Неразбериха была страшной… Телевизионщики даже пытались сунуться в бывший госпиталь Рейдеров, где мы, Мастер-Целители, начали свою работу после штурма. Но доктор Рашт так рявкнул на них, что те поспешили скрыться с его глаз долой…