Николай Степанов - Дар синего камня. Дилогия (СИ)

Слезы потекли ручьями.

— Содеянного не изменишь. — Я непроизвольно положил руку на ее плечо, и это очень не понравилось чужаку.

— Ты думаешь, перед тобой заблудшая овечка?! — вспылил он. — Как бы не так! Глянь на нее в зеркало. — Шарг подошел к креслу и сдвинул пленницу влево. — Что ты там видишь?

Он снова заставил меня удивиться. Малиновые лепестки Маргариты были скручены винтом, как у убийцы моего отца.

— Как ты это сделал?

— Не стоит приписывать мне чужие достижения. Такое с собственным цветком может сотворить лишь его обладатель, совершивший предательство. Хочешь, я перечислю все подвиги этой девицы?

Чужак явно лез вон из кожи, дабы я возненавидел Шелестову. А мне вдруг стало ее жаль. Особенно сейчас, когда Маргарита сжалась в комок и затравленно смотрела на Шарга исподлобья.

— Когда человек стоит на пороге смерти, он способен на многое из того… — Я начал подыскивать ей оправдание, желая позлить пришельца. Мне это удалось, он не дал договорить.

— О какой смерти ты говоришь?! Слышал бы, что она говорила в тот день, когда оставила тебя вместе с рыжей в гостинице! Дескать, сначала не оценили ее как вожака, потом предпочли ей потаскуху.

— Маргарита сама отказалась руководить группой.

— Конечно. Она же думала, что вы кинетесь умолять ее остаться, а вы даже восхищаться ею перестали. Ну и какой смысл ей было оставаться в группе? Так что еще до того, как мы познакомились, дамочка сама искала встречи с моими людьми.

— Маргарита, это правда?

Она опустила голову на грудь и ничего не ответила.

— Знаешь, о чем она сразу попросила? Перед тем, как сдать вас всех с потрохами?

Он меня уже достал своими откровениями! Прямо в раж вошел. На его вопрос в голове вертелось несколько вариантов ответов, но все неприличные. Я молча дождался его версии.

— Она захотела защититься от телепатии, предав свой собственный дар. Потом была установка наших «жучков» на телефоны соратников и последнее — помощь в уничтожении своих друзей. От такого не только лепестки — человека винтом скрутит!

— Она просто оказалась не готова к тем испытаниям, что на нее свалились, — без эмоций произнес я. — Видать, прав был мой отец, когда говорил, что у каждого человека свой предел выносливости.

— Но я же, я… — Она хлопала большими ресницами и не могла больше найти ни слова в свое оправдание.

— Ты сломалась. И со своей бедой пришла не к тому человеку.

— Потому что ты меня оттолкнул!

— Мою дружбу ты сама не приняла, хотя… давай не будем. Теперь уже ничего не изменить.

— Хватит ворковать, голубки! Все, что от Маргариты требовалось, она сделала. А ты должен решить, оставлять ей жизнь или нет.

— Как? Почему?.. — уже ничего не понимала пленница.

— Потому, что меня ты интересуешь исключительно в качестве собственного бойца! Сделать тебя таким воином может только Семен. Если он не согласится, отправишься вслед за бывшими соратниками.

— Но я же… Без меня вы бы никогда…

— Ты действительно в это веришь? Значит, ты еще глупее, чем я думал. И до тебя было два кандидата на роль предателя. Зря мы, что ли, держали у себя ваших парней? Изучили всю их подноготную и знали слабое место каждого. Сначала предложили разумный выход из затруднительной ситуации Вячеславу, и он почти согласился с условиями сделки. Но на следующий день внезапно отказался, уничтожив сразу троих бойцов. Заартачилась бы ты, мы бы надавили на Иноземцева.

— Славик отказался?!

Это стало последним ударом по ее самолюбию. Паренек был самым тихим и незаметным в нашей группе, но нашел в себе силы противостоять очкарикам.

— Неуравновешенный тип, что с него взять?

— А ты последняя сволочь, Шарг! Может, мне лучше твои лепестки обломать? — Эмоции едва не пробили брешь в моей обороне, с огромным усилием я сдержался и не повысил голос.

— Силенок не хватит.

— А ты сядь перед зеркалом, и мы посмотрим. — При этих словах я заставил себя улыбнуться: как ни странно — получилось.

В душе вдруг воцарилось какое-то могильное спокойствие. Я всем сердцем ненавидел чужака, но неожиданно все чувства словно замерли, уступив дорогу рассудку, а тот упрямо советовал не лезть на рожон и постараться вывести врага из себя.

— Семен, ты снова забываешься. Условия здесь устанавливаю я.

— А я их либо принимаю, либо нет.

— Ты отказываешься делать из нее воина?

— Всегда считал войну неженским занятием.

— Подумай хорошенько. Ее смерть останется на твоей совести.