Кирилл Шарапов: Ступень эволюции

Максим со скрипом почесал подбородок, заросший густой щетиной.

– А ты не преувеличиваешь? Может, это политиканы решили руки погреть? Почти весь оборонный и промышленный комплекс в наших руках: собственная армия, сети, средства массовой информации.

– Может, нас и сковырнут руками политиков, – согласился Гришин, – но кукловод, дёргающий за ниточки, гораздо умнее президента и всего кабинета министров. Они – лишь инструмент. Ладно, Макс, двигай-ка ты отдыхать, поспи немного, а то угробишь себя этими стимуляторами.

Карцев зевнул.

– Похоже, ты прав, нужно поспать, а потом с новыми силами за работу.

Он махнул рукой и отключил связь.

Гришин потёр виски. Бежать уже поздно, Грэм это доказал. Если даже сейчас он попытается взлететь, то, скорее всего, никуда не долетит. Может произойти всё, что угодно.

В кабинет без стука снова вошёл Горобец, мрачный и хмурый. Гришин сразу понял, что всё плохо, но даже боялся спросить, в чём дело.

– Выкладывай, – наконец, собравшись с духом, приказал он.

– Счета заблокированы, – сообщил бодигард. – Все счета.

Гришин быстро набрал на виртИнтере несколько кодов и понял, что это конец. Счета корпорации, его личные, секретные, открытые на мёртвые души – всё было заблокировано. Миллиарды рублей стали недоступны. Правда, у него имелась небольшая заначка наличностью и золотом в особняке на Луне, кое-какие произведения искусства, камешки, но это капля в море – всего несколько десятков миллионов.

– Готовь яхту, взлетаем немедленно, – приказал он.

Горобец кивнул и вышел в приемную. Гришин окинул взгляд кабинет директора, который он занимал чуть больше полугода. Его взлёт был быстрым, но падение оказалось просто стремительным. Взяв портфель с кое-какими документами, которые он приготовил заранее, Павел Аркадьевич Гришин вышел в приёмную. Его личная охрана была уже готова, Марта, не знавшая происходящего, обеспокоено смотрела на шефа.

– Собирайтесь, Марта Яновна. Мы улетаем на Луну.

Женщина, молча, встала со своего рабочего места, свернула виртИнтер, убрала его в свою сумочку и надела немного старомодный плащ.

– Я готова, – спокойно сообщила она. За годы работы с боссом, она привыкла к таким внезапным поездкам.

Двери лифта, ведущие на крышу, где размещалась взлётная площадка, распахнулись. Пара бойцов охраны осмотрела его и дала знак, что можно выдвигаться. Последним в лифт вошёл Горобец, после чего тот стремительно рванул вверх, но так и не доехал – свет во всём здании моргнул и отключился. Горобец тут же сделал запрос. Гришин не знал, что ему ответил его собеседник, но по лицу начальника охраны он понял – это конец. «Что?» – спросил он мысленно. «Мы опоздали, господин директор, – также мысленно ответил Горобец. – Здание блокировано правительственными войсками. Воздух контролирует авиация, штурмовая и истребительная. Если бы не режим „Осада“, здание было бы уже захвачено. Прикажите дать отпор?».

Свет зажёгся, но лифт остался на месте. Гришин задумался. Насколько реально оказать сопротивление? В здании две сотни бойцов, есть средства противоздушной обороны, бронетехника, ещё можно уйти по секретному туннелю. Он посмотрел на Горобца: «Думаешь, стоит?». Шеф охраны даже не ответил, только покачал головой.

– Возвращаемся в кабинет, – принял решение Гришин. – Марта, вы уволены с этой минуты. Советую вам, покинуть мою приёмную. Прощайте. У меня нет денег, чтобы вас отблагодарить за вашу верность и прекрасную работу. Вот, возьмите на память, – он стянул с мизинца левой руки печатку с брильянтом ценой в миллион рублей и вложил в ладонь растерянной женщины. – Прощайте, Марта.

Двери распахнулись, и он вошёл в холл приемной. За ним последовала и охрана. Растерянная женщина осталась одна в лифте. Потом створки закрылись, и он пошёл вниз.

Гришин направился в сторону приёмной, на пороге он обернулся к Горобцу.

– Я буду в кабинете, Андрей.

Усевшись за стол, уже бывший директор «РосТеха» запустил новости. Что ж, атака шла по всем фронтам, не только на него, но и на весь совет директоров. Собрано колоссальное досье, и Кремень был уверен, обычным людям раскопать такое – не под силу. Гришин не особо считался с законом. Беспредельщиком его, конечно, не назовёшь, но он не чурался шантажа, взяток, политических убийств, запугивания. Как, впрочем, и весь остальной совет. Гришин посмотрел на виртИнтер. Одиннадцать вызовов. Все от директората корпорации. Он даже не стал отвечать на них – с ними было уже покончено.