Александр Зорич - Полураспад

— Твои «подсолнухи» здесь, Инвестор.

— Ну так поднимайте их! — рявкнули динамики Пирамиды.

Ассистент скрылся в лифте, который ходил внутри титановой башни.

Казалось бы, самое время успокоиться и дернуть еще фужерчик-другой «Вдовы Клико».

Но Севарен был не из таких.

Неутолимое любопытство тянуло его за язык.

— Скажи мне, Инвестор, а зачем тебе «подсолнухи»? Да еще и в таких количествах? Я потратил немало времени на исследование этого артефакта. И готов ответственно заявить, что он не может быть использован совместно с себе подобными. Действие «подсолнухов» некумулятивно. «Подсолнухи» не в состоянии образовывать аддитивные цепи.

— Я люблю ученых. Потому отвечу тебе, Севарен. Наряду с артефактом, который на местном человеческом жаргоне называется «яйцо дьявола», «подсолнухи» являются сильнейшими деформаторами поля причинности.

— Это я знаю! — раздраженно бросил Севарен.

Проигнорировав его замечание, Инвестор продолжал:

— Более того, если использовать «подсолнух» совместно с аномалией «воронка», возможно не только разрушение причинностных цепей, но и формирование новых, реверсивных цепочек… В повседневном смысле слова это эквивалентно перемещению во времени назад!

— Хорошо, — смиренно кивнул Севарен. — Но зачем девятнадцать «подсолнухов»? Ведь нет же никакой аддитивности. И кумулятивности нет!

— Их нет, пока ты не применишь «подсолнухи» совместно с аномалией «изнанка». «Подсолнухи», обработанные «изнанкой», потенцируют свое действие по квадратичному закону, формируя самопродлевающиеся структуры фрактального типа…

— Мать моя женщина! — Тополь толкнул меня локтем под бок. — Да я столько умных слов со школьного экзамена по физике не слышал!

— Уверен, ты и там их не слышал.

— А мне вот что интересно, — вполголоса сказал Тигрёнок, его глаза горячечно блестели. — Это получается, у него, у Инвестора, где-то уже и воронка присмотрена. И, главное, изнанка!

— Ты идиот, Тигрёнок, — сказал я, озаренный внезапным прозрением. — И воронка, и изнанка — они у него внутри, в Пирамиде! Соответственно, стоит внести внутрь «подсолнухи», и система будет в сборе!

— То есть Пирамида превратится в летающую машину времени? — вытаращив глаза, спросил сообразительный Тигрёнок.

— Братва, — пробормотал пораженный нашими дискуссиями Тополь, — да вам не по Зоне шариться надо, а диссертации, нах, писать!

— Это к Тигрёнку. На меня тут надежды уже никакой. Стар стал ваш дедушка…

Хотя мы по-прежнему находились на борту битого всмятку вертолета «Корморан», я чувствовал себя зрителем, купившим билеты на дорогое шоу под открытым небом.

— Я готов, Севарен, — сказал Инвестор довольно пафосным тоном. — Сейчас я приведу в действие систему ионосферной ПРО «Цикламен», разработанную передовой советской наукой.

— Я в нетерпении, — учтиво отозвался Севарен.

Вся эта суета заронила в мое сердце тревогу. Я посмотрел на Гайку — как бы не вышло ей вреда от всех этих подозрительных приготовлений.

Однако саму Гайку, похоже, собственная судьба волновала значительно меньше. Игнорируя своих конвоиров, которые хотя и не держали ее больше на прицеле, но попрежнему были крайне напряжены, она села на корточки, облокотилась о колесо битого «Корморана» и, обняв колени руками, скованными наручниками… задремала!

«Есть женщины в русских селеньях, — подумал я. — Тут товарищи апокалипсис готовят районного масштаба, а эта гражданка дрыхнет, несознательная».

И тут начало-ось…

Небеса огласились заунывным протяжным скрипом эпической мощи.

Панцирь льда-21, сковывавший всю Пирамиду, дал несколько исполинских горизонтальных трещин.

Множась, просыпались вниз осколки — маленькие лишь в сравнении с громадой Пирамиды. Они, каждый величиной с легковой автомобиль, сыпались на землю, калеча все, что попадалось на пути.

Раздалось несколько истошных человеческих криков.

Но ни доктор Севарен, ни, уж конечно, Инвестор и не думали напрягаться по поводу гибели всех этих козявок, или как они сами выражались — людишек.

Впрочем, не стану врать, чтобы я сам как-то особенно переживал за людишек. Меня интересовала только Гайка, но она находилась в сравнительной безопасности, вблизи Севарена.

Заунывный звук нарастал. Вместе с ним росли и плоские решетчатые конструкции, выдвигавшиеся из широких пазов в гранях Пирамиды. Только когда они вышли на высоту пятиэтажного дома каждая, до меня доперло, что это антенны. Несомненно: излучающие антенны.