Иван Стальной - Сын Зоны

При взгляде на аномалию, кружилась голова. Мы находились под впечатлением, и не могли отвести взгляд от увиденного зрелища. Вопрос Лихого вернул нас к действительности.

— Командир, ты когда-нибудь слышал про подобное?

— Нет. Ни разу. Я так думаю, судя по тому, как пролетел камень и по тому, что мы видим — это одно из проявлений гравитационных аномалий вкупе с пространственной. Скорее всего, пройти можно без проблем. Главная проблема, — Воронин приставил указательный палец к седеющему виску, — тут! Мозг отказывается в это поверить, потому что для нас всегда: низ — это низ, а верх — это верх. Я пойду первый. Если смотреть строго вниз, на пол, то мозг, возможно, не поймет обмана. Гризли, ты за старшего. Ждите, когда дам сигнал.

Воронин убрал автомат за спину и недоверчиво ступил по рельсам. Шаг. Ещё шаг. Мы с удивлением наблюдали, как Воронин шаг за шагом поднялся по стене и теперь шёл по потолку. Его автомат не провис от тяжести, как было положено законам физики, а спокойно висел за спиной. Над его головой было небо. Точнее под головой. Воронин остановился и медленно повернулся к нам. Поднял глаза. Или опустил. «Чёрт его разберёт». Улыбнулся, помахал рукой, и пошёл дальше. Вскоре Воронин был на той стороне.

— Всё нормально! Давай по одному! — командир не хотел рисковать своими бойцами. Неизвестно ещё как могла проявиться аномалия дальше.

Следом пошел Змей. Он проскочил весь отрезок выкрутаса на одном дыхании. Затем пошел Лихой. В своем репертуаре, он остановился на потолке, развернулся к нам и с довольной физиономией прыгнул. Казалось, он сейчас упадёт в провал, на небо. Но ничего подобного. Закон тяготения «выкрутаса» притянул его обратно на потолок, и сталкер спокойно дошёл до низа. Наконец, остались я и Гризли.

— Двигай, Тигр. — Гризли дал понять что, последним пойдет он.

Я закинул автомат за плечо и, стараясь не смотреть вперёд, а под ноги, взошёл по стене на потолок. Дождь падал снизу вверх тяжёлыми холодными каплями на голову, за шиворот, на землю. Я представлял себя идущим по живой картине Сальвадора Дали. Не хватало растекающихся часов или чего-то подобного… И в этот момент аномалия разрядилась. Я вдруг понял, что нахожусь в воздухе вверх ногами. Рельсы, пол, кабели на стенах мгновенно вернулись на свои места согласно законам физики нашего мира. Этот же закон не забыл и про меня. Я рухнул с пола, мгновенно оказавшимся дождливым небом, на тот самый пол. Свинцовое небо сменилось тьмой.

Что-то очень едкое и ужасно вонючее ворвалось в мой разум. Нашатырный спирт казалось, пробил в мозгу отверстие размером с вселенную. Я открыл глаза. Всё та же картина. Чёрные стены, кабели-лианы, и глаза уставившиеся на меня.

— Живой. — Воронин убрал от моего носа, прожигающую сознание, ватку с нашатырём.

— С возвращением на землю, сталкер. Во всех смыслах этой фразы. — Реплика Лихого заставила меня улыбнуться. Судя по смешку, не только меня. Да уж. Вернулся. Головой вниз.… На удивление ничего не болело, и чувствовал я себя превосходно. Я присел.

— Ничего не болит? — Воронин хитро посмотрел.

— Нет. Как огурчик, — я повертел шеей, проверяя свои косточки.

— Это хорошо. У меня была «Душа». Я этот артефакт тебе прибинтовал. Он забирает боль и ускоряет процесс заживления.

Я провёл рукой по голове и ощутил повязку. Пальцы чувствовали пульсирующую теплоту артефакта.

— А Гризли где? — я вспомнил, что он остался на той стороне.

— Да тут я, — раздался бас, — ты, когда грохнулся, я к тебе пошёл. Нормально, как положено по полу. Аномалия разрядилась и уже снова зарядилась. Опять всё скрутило.

Про артефакты я знал кое-что. Знал, что «Душа» помогла мне и могла в будущем помочь ещё кому-нибудь, если она «работала». А моя ещё могла спасти, возможно, не одну жизнь. Я снял повязку. Развернул и с благодарностью взглянул на артефакт. Размером с кулак, словно живой, он пульсировал бордовыми прожилками, словно это по венам бежала кровь.

— Спасибо. — Я протянул артефакт его хозяину.

Воронин достал из потёртого рюкзака небольшой контейнер и убрал «Душу» в одну из ячеек.

— Давай, отдыхай пока. Мы переночуем тут.

— Я не хочу. Давай в караул пойду. — Чувствовал я себя бодро и организм ко сну был ещё не готов.

Командир, нахмурившись, взглянул на меня:

— Хорошо, замени Пластика. Он у «Выкрутаса». Мы уже имя дали этой аномалии. Через пару часов сменит Лихой.

— Понял.

Вдруг меня пронзила мысль и я обернулся:

— Командир! А сколько я в отключке был?