Юрий Корчевский - Спецназ Великого князя

Оставленный в Москве начальствовать крещёный татарский царевич Пётр и бояре обследовали военные запасы. Пушек, а главное – пороха оказалось столь мало, что о сопротивлении татарам думать было бесполезно. В таких обстоятельствах царевич решил вступить с Магмет-Гиреем в переговоры. В ставку крымского хана поехал Пётр в сопровождении бояр. Магмет-Гирей неожиданно легко согласился увести своё войско, если ему дадут письменное обязательство о выплате дани Великим князем, как раньше платили в Большую Орду. Хан был извещён дозорами, что из Великого Новгорода и Пскова вышла в сторону Москвы большая рать. Боя в поле с превосходящими силами он принимать не собирался. Письменное обязательство хану было дано, и он увёл войско. На обратном пути осадил Рязань, но город взять не смог. Тем не менее последствия нашествия были страшные, около полумиллиона человек были угнаны татарами в полон. В течение трёх лет торговали русскими людьми на рынках невольников в Крыму, Армении, Турции. В 1480 году в Московском княжестве насчитывалось 2,1 млн податных душ, после присоединения Иваном Васильевичем и Василием Ивановичем – четыре миллиона. Удар для Московской Руси страшный в своей опустошительности. Многие лишились родни, семей, знакомых. На этом фоне отношение к Великому князю резко изменилось. Возглавь он сам войско и потерпи поражение, жители относились бы лучше – мол, звёзды так легли. А бегства забыть не могли долго, особенно бояре и знатные люди.

Когда в Москву вступила рать из западных земель во главе с Великим князем, восторгов не было. Люди старались при приближении Василия Ивановича уйти с улиц. Никогда ещё на памяти людской – при Иване III Васильевиче татары не подходили к Москве так близко.

Великий князь решил отомстить казанцам за унижение, стал готовить поход. Однако воевод подобрал неважных, трусоватых и нерешительных, того же Бельского. А у того после поражения панический страх перед татарами.

От бойни с татарами Фёдор сбежал в последний момент, когда почти весь его полк полёг, бестолково поставленный в первых рядах войска Бельского. Из стрельцов спаслись три десятка, да из них ранена половина. А пищали утрачены почти все. У кого пищали сохранились, практически к бою негодны. Стрельцы под сабельные удары подставляли пищали, ибо щитов стрельцы не имели. А в результате погнутые стволы, разрубленные ложи. Если ложу ещё можно заменить, то погнутый ствол – негодное для боя и ремонта оружие.

Пополнение набиралось с трудом, селения подмосковные, владимирские и прочие обезлюдели. Все новики сплошь парни молодые, деревенские, да и прибыло их немного – полторы сотни всего. Учить пришлось всему, для начала – где левая сторона, где правая, иначе перестроения делать невозможно. Пищали получили трофейные, из тех, что были захвачены в Смоленске, хранившиеся в арсенале. Фёдор сам лично принимал каждую пищаль и нашёл их пригодными. По качеству выделки они были даже лучше отечественных – изящнее, легче, с хорошим боем. Маршировали, выполняли ружейные приёмы – правильно зарядить, прицелиться. Сама стрельба началась значительно позже, когда привезли порох из Ярославля с пороховых мельниц. Первоначально парни выстрелов пугались, но попривыкли.

Плохо было с едой – урожай убирать на полях было некому. Татары разграбили многие амбары, куда смогли добраться в посадах. Купеческие амбары для хранения запасов обычно ставились на окраинах города, в посадах, где землица подешевле, а ещё на берегах Оки и Яузы, чтобы с кораблей выгружать сразу в амбары. Тем не менее при всех стараниях Фёдора полк был укомплектован на четверть от списочной численности. В других великокняжеских полках ситуация была не лучше.

В августе в Москву приехали послы литовские – полоцкий воевода Пётр Станиславович и подскарбий Богуш Боговитинович и заключили с Василием Ивановичем перемирие на пять лет, без отпуска пленных.

Смоленск служил препятствием для заключения мира. Король Сигизмунд не хотел уступать город Москве, а Великий князь не соглашался отказаться от своей вотчины, возвращение которой составляло славу его княжения. Но перемирие с Литвой давало возможность князю перебросить войска на восток. А ещё и в Крыму произошли важные события. Магмет-Гирей, изрядно попугавший Москву, посадивший на ханский трон в Казани своего брата Саип-Гирея, поспешил исполнить своё давнее желание – захватить Астраханское ханство, самое маленькое. Хан её Усейн вёл переговоры через послов с Москвой о союзничестве, опасаясь сильных соседей. Магмет-Гирей, соединившись с ногайским мурзой Мамаем, напал на ханство Астраханское и овладел им. Но радость крымского хана была недолгой. Союзники его, ногайские мурзы, поняли, что им от усиления Магмет-Гирея грозит большая опасность и разгром Астраханского ханства тому наглядный пример. Ногайские мурзы Агиш и Мамай напали на крымский стан, убили Магмет-Гирея, перерезали множество крымчаков, не ожидавших коварного нападения. Сыновья Магмет-Гирея успели спастись, помчались в Крым. Ногаи стали их преследовать, вторглись в Крым и опустошили его, взяв богатые трофеи и пленных. Пользуясь удобным моментом, в Крым ворвался другой бывший союзник Магмет-Гирея, атаман Евстафий Дашкович со своими казаками и довершил опустошение. На место убитого Магмет-Гирея заступил брат его, Саадат-Гирей и первым делом послал к Великому князю послов с требованием дани – 60 тысяч алтын, а ещё мира для казанского хана Саип-Гирея, обещав в случае исполнения условий не идти войной на Москву. Василий Иванович, уже оповещённый о разгроме Крыма, требования отверг. Крым слаб и на несколько лет не опасен. А вот покарать Саип-Гирея Василий Иванович был намерен. Когда Магмет-Гирей покорил Астраханское ханство, Саип-Гирей на радостях велел убить посла русского и купцов московских, попавших в плен при изгнании Шиг-Алея. Послу Бушму Поджогину отрубили голову. Казнить посла равноценно оскорбить государя, его пославшего. Василий Иванович сам с ратью двинулся к Нижнему, в начале лета 1523 года. Он отпустил прежнего казанского хана Шах-Али, при котором был отряд верных ему татар, повелев пройти по землям казанским до самой столицы – Казани.