Олег Мушинский: Водный мир

Закинув одну восхитительную ножку на другую, Алина лениво развалилась в мягком кресле с бокалом легкого вина и отрешенно созерцала окружающую действительность сквозь треугольные стекла розовых очков. Перепонки между пальчиками были такими нежными и тонкими, что просвечивали насквозь. Вряд ли Алина была богата, иначе не путешествовала бы на попутном торговце, но ей определенно не приходилось тяжело грести по жизни.

У стола переминались трое шахтеров в ношеных буро-зеленых комбинезонах и тяжелых донных башмаках. Не молодые уже трудяги, которым, по их собственному определению, сказочно повезло откопать что-то ценное. Полученной премии как раз хватило оплатить переезд до Кампавалиса, чтобы наняться на тамошние алмазные шахты. Для капитана Вахлака все дыры в морском дне были на одно лицо, но у каждого свои представления об успехе.

Шестой, и последний, пассажир «Пеликана» отличался темно-синей кожей. На скуластом лице с острым подбородком выделялись большие глаза цвета индиго. Их размер еще подчеркивался плоским, почти неприметным носом. Густые синие волосы свободно спадали на плечи, прикрывая жаберные щели. Перепонки между длинными пальцами были тонкие, прочные и раза в полтора больше, чем у обычных людей. На ногах, от колена до пятки, бугрились сложенные плавники. Человеком этого пассажира можно было назвать с большой натяжкой. Кстати, и сами себя они называли не людьми, а дуа'леорами. На их наречии это означало «искатели истины».

Дуа'леоров капитан Вахлак тоже не любил и не доверял им. Нельзя одновременно искренне поклоняться создателям и с таким размахом переделывать дарованное ими. Теперь и на людей-то не слишком похожи, а истины ведь так и не нашли. Хотя, по правде говоря, никаких проблем конкретно с этим дуа'леором не было. Более того, его байки о знаменитом Южном походе скрашивали досуг других пассажиров, избавив капитана от необходимости самому заниматься этим вопросом.

Дуа'леор кутался в длинный, до самых пят, черный плащ с меховым воротником и не отрывал взгляда от Алины. Надо заметить, что с самого своего появления на борту «Пеликана» он проявлял повышенное внимание к девушке. Алину это забавляло, и она благосклонно принимала знаки внимания синекожего попутчика; даже выучила правильное произношение его имени: Д'ель Дуа'мель Дуа'лора.

Капитан Вахлак резко дернул за ручку. Большая квадратная дверь послушно откатилась в сторону по направляющим, но две толстые пружины толкнули ее обратно. Вахлак шагнул в внутрь, и дверь за его спиной с глухим стуком встала на место. Все повернулись к капитану. Д'ель поднялся со стула. Алина приветливо кивнула и улыбнулась. Традиция требовала от капитана произнесения в последний вечер путешествия небольшой, соответствующей случаю речи, но Вахлак был не мастер говорить и сказал просто:

– Рад вас всех видеть в последний раз.

После чего, не обращая внимания на эффект, произведенный двусмысленностью этой фразы, направился к своему месту во главе стола. Стюард поспешно выдвинул капитанское кресло и почтительно замер за ним. Ни дать ни взять паж за королевским троном.

Вся мебель в кают-компании была изготовлена из кораллов. В основном, из зеленых, но попадались и голубые, и даже один желтый. А вот кресло капитана, в полном соответствии с традицией, было сделано из дерева. Причем не из светлых сортов, а из самого что ни на есть темного, почти черного. Один материал стоил дороже всей остальной обстановки, вместе взятой.

Из переговорной трубы донесся сильно искаженный голос старшего помощника:

– Капитан, извините, вы не могли бы вернуться?

Извивавшаяся под самым потолком медная труба напоминала змею, да и голос из нее напоминал свойственное ей шипение пополам с бульканьем. Это сходство поначалу сильно нервировало Алину. Старший помощник даже предложил на время рейса демонтировать внутренние переговорные трубы, но капитан не позволил. Выход нашел Д'ель, посоветовавший надраить трубы до блеска и тем самым уменьшить сходство с более темной змеей. Капитан одобрил, стюард исполнил, а старший помощник невзлюбил дуа'леора.

Труба еще не закончила шипеть, когда Вахлак недовольно буркнул себе под нос, круто развернулся и молча вышел. Пассажиры встревоженно переглянулись.

– Случилось что-то серьезное, – выразил общие мысли Д'ель. – Нечто столь значительное, что требует внимания самого капитана.

Дерк изобразил на лице подобие кривой ухмылки.