Дмитрий Дашко - Подземка

Тем более, сейчас.

— А что сейчас?

— Сейчас я слишком слаба и не слишком скоро смогу восстановиться.

— На всякий пожарный предупреждаю: ты со своим вуду, или как там его назвать, ко мне не шибко приставай. Я не люблю, когда мне лезут в башку даже такие красивые женщины вроде тебя. Так что не заставляй меня нервничать.

— Можешь не сомневаться. Теперь всё?

— Я еще многого не знаю о тебе, — задумчиво произнес я.

— Всему свое время, — произнесла Лило, и протянув руку, провела ладонью по моей щеке. — Не всегда полезно знать всю правду о человеке.

Я промолчал, мысленно согласившись с этим доводом. Пожалуй, она права, вот только мне от этого не легче.

На Одиннадцатую вернулись в относительном молчании, перекинувшись лишь парой фраз. Между прочим, мне это показалось несколько странным, но я отмахнулся, приписав все пережитому стрессу. И тут же задумался — не слишком ли много стрессов за последнее время? Сколько еще впереди? И стоит ли овчинка выделки?

Никогда бы не подумал, что такое количество происшествий способно выпасть на несколько гребаных дней. «И вечный бой, покой нам только снится» — всплыло в голове. Где я раньше слышал эту фразу? Наверняка, вычитал в какой-то из книг или журналов. Ну и какой спрашивается с этих знаний толк? Да тьфу, плюнуть и растереть! Забыть и не вспомнить!

Мы поднялись на платформу. Сначала показалось, что на станции ничего не изменилось, но это было только на первый взгляд. Первые впечатления бывают обманчивыми. Так и сейчас. Морочившая всем головы тварь сдохла, гипнотические чары рассеялись, морок пропал.

Люди отрывались со своих насиженных мест, потрясенные. Наверное, им казалось, что они пробудились от глубокого и тяжелого сна, длившегося всего ничего, но, видя запустение и грязь, царящие кругом, не могли понять, что произошло на самом деле. Схожие ощущения я испытал однажды, когда Док вкатил мне раненному лошадиную дозу «дури» в качестве обезболивающего. Тогда до меня дошло, почему наркоши на стенку лезут лишь бы снова ощутить этот кайф. Хорошо хоть умом сообразил, к каким неприятным последствиям может привести наркота, и не подсел, а ведь прецеденты бывали.

Сколько мне довелось знать поисковиков с разрушенной психикой, которые искали забвение таким немудреным способом.

Разумеется, после испытанного блаженства наступал жёсткий отходняк, кайф сменялся прострацией и опустошением.

Мир терял краски, «позолота» трескалась и опадала. Так что понять ощущения окружающих я мог без большого труда. Они враз превратились в слепых без поводырей. Паники пока не было, но долго ли могло продлиться столь неоднозначное состояние — это вопрос.

Если вы не знаете ничего о происходящем на станции, к кому вы обратитесь? Правильно, — к администрации. И вот уж кому не позавидуешь.

Когда мы с Лило подошли к комнате, где размещался глава Одиннадцатой, там уже собралось изрядное количество народа: стадное чувство, как всегда сработало. Люди ползли из всех щелей, как тараканы. Они что-то кричали: не очень бойко, но все же, настойчиво, требовали объяснений.

Бедолага начальник, отгороженный живой стеной своих помощников, от наседавшей толпы, пытался втолковать, что сам ничего не понимает в сложившийся ситуации. Он ежеминутно вытирал грязным платком вспотевшую от волнения лысину, и беспомощно оглядывался по сторонам, надеясь, что проблемы сами по себе рассосутся или откуда-то извне прибудет помощь.

Мы остались стоять в стороне, прислушиваясь к разгорающимся дебатам. Обстановка стала накаляться. Ещё чуть-чуть и может произойти всё, что угодно: драка, перестрелка, погромы.

— Кажется, становится жарко, — заметил я.

Лило кивнула.

— Люди растеряны. Их можно понять.

— Предлагаю уносить отсюда ноги да побыстрее, — нервно произнёс я. — Если начнётся бардак, общество белобрысой птички будет вспоминаться с ностальгией.

— Удрать никогда не поздно.

— Это в тебе говорит не потухший костёр тщеславия. Я не столь оптимистичен.

— Я привыкла доводить всё до конца, — объявила Лило.

— По-моему мы и без того проделали нехилую работёнку. Пусть дальше как-нибудь сами справляются. Я ни с кем нянчится не собираюсь, — отрезал я.

— Не пора ли раскрыть им глаза? — ткнула меня локтем в бок Лило.

— Зачем? — искренне удивился я.

— Боюсь повторения прежних ошибок.

Девушка печально вздохнула.

— Думаешь, заведут себе нового кукловода? — усмехнулся я.