Виктор Глебов - Алеф [СИ]

В себя я прихожу в маленькой комнатке. С удивлением обнаруживаю, что не сижу привязанным к стулу, и рот мой не заклеен пластырем. Орудий пытки тоже, вроде, поблизости не видать.

Встаю с дивана, прислушиваясь к ощущениям. Голова слегка болит, и во рту небольшая сухость. Могло быть гораздо хуже.

Обвожу взглядом помещение. На стене справа висит знакомая картина — «Гора Фудзи во время захода солнца» или что-то в этом роде. Помнится, японский художник написал целую серию с видами этой достопримечательности. Подхожу, чтобы рассмотреть картину получше. Это не репродукция, а копия. Боже мой, да меня похитили любители искусства! Кому ещё придёт в голову вешать сделанную вручную вещь в комнате для допросов, скажите на милость?

Интересно, где я.

Дверь только одна. Я подхожу и поворачиваю ручку. Конечно, заперто. Возвращаюсь на диван. В комнате нет окна — это смущает. Хотелось бы знать, по крайней мере, день сейчас или вечер. Эта мысль застревает в моём мозгу, и я начинаю психовать — как будто без этого поводов недостаточно!

Замок щелкает, и в комнату заходит мужчина в форме. Ему под пятьдесят, но у него моложавое лицо и подтянутая фигура военного. С ним врач лет тридцати с чемоданчиком в руке. Ага, вот и палачи!

— Господин Орфей, — говорит военный утвердительно, глядя мне в глаза.

Я киваю. Главное, чтоб они не узнали, где я живу. Без адреса им мою настоящую личность не выяснить — уж об этом-то я позаботился. Хотя зачем им это, если я у них в руках?

— Меня зовут полковник Стробов, — представляется военный. — Я недавно звонил вам. Вы были невежливы и бросили трубку.

— Да, — говорю я, — кажется, что-то такое я припоминаю.

— У вас не нашлось времени выслушать моё предложение, — в тоне полконика нет обиды, и это немного успокаивает. Не люблю злопамятных и мстительных людей.

— Я немного занят, — отвечаю я. — Вам следовало просто подождать, а не похищать меня.

— К сожалению, обстоятельства вынудили нас искать немедленной встречи с вами, — говорит Стробов. Голубые глаза смотрят на меня спокойно и внимательно. Полковник редко моргает, и из-за этого складывается впечатление, будто он пытается заглянуть собеседнику в душу.

Я невольно усмехаюсь, хотя мне совсем не весело.

— И для этого понадобился боевой мультикоптер?

— Много чего понадобилось, — отвечает полковник без тени улыбки.

Ах да, как я мог забыть: у военных нет чувства юмора. А этот к тому же, судя по всему, заранее настроился на серьёзный лад. Что ж, он хозяин положения — поговорим не шутя.

— Что вам от меня нужно? — спрашиваю я, понимая, что убивать меня точно не будут. По крайней мере, сейчас. Потом, когда я выполню задание, которое для меня приготовили, возможно, но пока что я военным нужен, и видать, позарез.

— Вначале вас осмотрит врач, — заявляет полковник.

Он кивает своему спутнику, и тот подходит ко мне. Худой, как щепка, с большим крючковатым носом, острыми скулами и глазками, спрятавшимися в глубине набрякших век. Неприятный тип — как и большинство медиков, работающих на армию.

Раскрыв чемоданчик, врач достаёт приборы и быстро измеряет мне давление, светит фонариком в зрачки и так далее.

Всё это время Стробов терпеливо ждёт у двери. Интересно, сколько в коридоре охранников? Им приказано меня убить, если я попытаюсь сбежать? Нет, конечно. Зачем? Любой из них уложит меня одной левой.

— Всё в порядке, — выносит врач вердикт и собирает инструменты.

— Вы свободны, — бросает ему Стробов.

Как только медик исчезает в коридоре, полковник плотно прикрывает дверь и садится в кресло напротив меня. Эта диспозиция напоминает сцену в конспиративной квартире, которую, наверное, перевернули вверх дном, пытаясь найти хоть что-то, связанное со мной. Зря, я ведь никогда не забывал, для чего она нужна, и не оставлял следов. Все апартаменты, которые я снимаю для деловых встреч, абсолютно безлики.

— Как ваше настоящее имя? — спрашивает Стробов, но я только фыркаю в ответ.

— Мы можем применить сыворотку правды, — говорит полковник, но в его тоне не слышно угрозы.

— Почему же не сделали этого до сих пор? — спрашиваю я.

— Конвенция, — картинно вздыхает Стробов. А он, оказывается, всё-таки с юмором.

— Значит, похищать можно, а колоть наркотики — нет?

— Мы провели задержание, — отвечает полковник серьёзно.