Барбара Хэмбли: Дети Джедаев

Люк проснулся.

Широко открытыми глазами смотрел он на высокие арки и вычурные подвески в виде стеклянных виноградных лоз. Ажурные цветы прикрывали окна и световые шары среди деревьев во дворе, отбрасывая на стены кружевные тени. Стояла глубокая ночь, но отовсюду доносилась музыка. Сотни свадеб, танцы по случаю воссоединения, песни — планета веселилась. Вокруг шумел Итор, в воздухе плыл запах джунглей, медовый и пряный аромат зелени и десятков распускающихся ночью цветов.

Таттуин…

Почему ему приснился дом его детства? Почему ему снова привиделась та ночь, когда с замиранием сердца он предчувствовал приближение опасности? Тогда это были Песчаные Люди, Тусканские Рейдеры. Один из них оказался у самой ограды и задел сигнализацию. Дядюшка Оуэн как раз вышел из дома в поисках Люка, и тут послышался первый отдаленный рев бантха. Если бы Люк не проснулся заранее, то вряд ли бы им удалось предупредить нападение Песчаных Людей.

Почему же и на этот раз он ощущал такое же напряженное молчание, словно предвещавшее приближение зла?

Что же почувствовал он в момент сеанса с Никосом, когда коснулся хранящихся в его электронном мозгу воспоминаний?

Люк встал с постели и, обернувшись простыней как в детстве, подошел к окну.

— Есть птица, что поет в ночи для королевы. — Лея и Хэн уехали. Они использовали нападение Драба Маккама в качестве предлога для отъезда, выразив обеспокоенность за судьбу своих детей. Вожди иторианцев согласились с тем, что время их визита следует сократить и они должны вернуться на Корускант, так как невозможно гарантировать их безопасность. Сам же Драб Маккам оставался на попечении Томла Эла. Он по-прежнему пребывал во власти своих непонятных никому видений.

Арту-Дету уехал вместе с Хэном и Леей, так как могла возникнуть потребность в его огромных компьютерных возможностях. Люк это понимал. Суетливый же и обстоятельный Си-Трипио был необходим здесь, для выполнения той странной и трудной задачи, которая и привела Люка на Итор. Для совместной работы с Крей Мингла и иторианскими докторами по интегрированию Никоса Марра обратно в человека требовался именно такой коммуникативный робот — переводчик.

Но сейчас Люку был необходим Арту.

У него появилась новая идея.

Перекинув простыню через плечо, он направился к двери. Си-Трипио, находившийся в пустой столовой Дома Гостей, включился в тот самый момент, когда Люк появился на пороге. Глаза робота сверкали в темноте, как круглые желтые луны. Люк жестом руки успокоил его: «Все в порядке, Трипио».

«Могу ли я что-нибудь сделать для вас, мастер Люк?»

«Спасибо, не сейчас».

Робот опять опустился на стул, и Люк, спускаясь по ступенькам к наружной двери и пересекая террасу в темноте думал о том, что Трипио наверняка не отключился. Трипио было свойственно поистине человеческое любопытство.

Как и Си-Трипио, Никос Марр пребывал в одном из помещений, выделенных для него и Крей, находясь в выключенном режиме, что для робота равнозначно состоянию покоя. Как и Трипио, он повернул голову на тихие шаги Люка.

«Люк? — Крей снабдила его особо чувствительными модуляторами голоса, который прозвучал сейчас как шепот, но громче шелеста синих листьев за окнами. Никос встал и подошел к люку. Его руки и плечи в призрачном освещении отливали тусклым серебром. — Что это было?»

«Я не знаю, — ответил Люк. Они прошли в маленькую столовую, где он проводил с Никосом свой сеанс. Люк отстегнул футляр светового шара, и треугольный пучок желтоватого света упал на красную поверхность деревянного стола. — Сон. А может быть, предчувствие». Он готов был спросить: «Ты видишь сны?» -но вспомнил неприятную темную пустоту мозга Никоса и промолчал. Он не был уверен, понималли его ученик разницу между восприятием человека и его знаниями, понимал ли он вполне, что он потерял, когда он сам и его сознание были трансформированы.

Вместо этого он поинтересовался: «Как ты осознаешь компьютеризованную сторону своего существования?»

Человек в этом случае нахмурил бы брови, прижал бы большой палец к губам, почесал бы за ухом, — в общем, сделал бы что-нибудь в этом роде. Никос же ответил незамедлительно с исполнительностью механизма: «Я знаю, что она есть. Если бы вы спросили меня о величине корня квадратногоиз „пи“ или об отношении длины световых волн к частоте, я без колебания ответил бы вам».

«Ты можешь генерировать произвольные числа?»

«Конечно».

Конечно.