Андрей Красников - Наблюдатель

– Он вас ненавидит… – пробормотал я. – Он должен был поступить так, как поступил, но он ненавидит себя за то, что это сделал. И вас – за то, что вам это понравилось.

Доктор печально кивнул.

– Я боялся, что так все и обстоит. Говорю же – я иногда не понимаю, что и как говорить людям. Да, обычно мне вполне удается вписаться в общество, но иногда все идет наперекосяк.

Мне пришлось тактично пожать плечами. Я-то не по наслышке знаю, что такое разногласия с окружающим миром.

– А самое неприятное случилось потом. Исследуя объект, мы буквально уперлись в стену и появилась реальная вероятность того, что узнать что-то еще у нас просто не получится. Поверьте, для меня это имело характер катастрофы. В этой миссии стоит на кону именно моя репутация, моя дальнейшая работа… В тот момент от полного провала экспедицию отделило только то, что нам как раз удалось обнаружить эти несчастные кремниевые связи. Именно поэтому я тогда так радовался. Это было единственное, достойное отчета для руководства. Требовалось продолжать исследования….

Ученый облизнул пересохшие губы и бросил взгляд в сторону ассистентки, о чем-то тихо разговаривающей с Энни по другую сторону стола.

– Так вот, именно тогда пришли вы и начали говорить о необходимости выделить ресурсы корабля для расчета координат. Ресурсы, которых мне и так не хватало на дальнейшую работу… Вы, наверное, не знали, что для определения точки перехода ваш корабль подходит даже лучше, чем моя лаборатория?

– Не знал…

– А я по недомыслию даже не подумал вам об этом сказать. Точнее, сказал, но лишь вскользь, не заострив на этом вашего внимания. Мне тогда хотелось просто отмахнуться, продолжать изучение объекта. Из-за этого потом вы устроили глупую, на мой взгляд, забастовку, хотя и согласились собрать пробы минералов, когда я пообещал все же сделать расчеты.

Доктор сделал еще одну небольшую паузу и тяжело вздохнул.

– Мне казалось, я кое-как нашел с вами общий язык. Сегодня стало окончательно ясно, что это не так. Поэтому еще раз прошу у вас прощения, Алан. Простите меня, я просто старый ученый, который давно разучился общаться с людьми. Я не хотел никого обидеть. И я действительно никак не мог повлиять на точность вычислений. С моей стороны это все выглядело лишь как бесцельная трата сил и времени. Которых и так практически не было…

– Забудьте, доктор, – я неожиданно почувствовал, что снова испытываю к нему добрые чувства. – Давайте действительно это забудем. И, если вам станет легче, то я совершенно не держу на вас зла.

– Спасибо, Алан, – Григорьев отпустил мой рукав и протянул ладонь, которую я тут же пожал. – Это было важно для меня.

– Ну, раз вы там объяснились, добро пожаловать к столу, – послышался веселый голос Ирины. – А то скоро придется начинать разгон и мы ничего не успеем.

Торжественный ужин оказался выше всяких похвал – все же репликатор, установленный на корабле, был способен творить настоящие чудеса. Но, к сожалению, довольно скоро действительно пришла пора выходить на траекторию и я отдал Умнику приказ ускоряться.

Тарелки и блюда на столе практически сразу же принялись ездить в разные стороны, повинуясь колеблющейся гравитации. Некоторое время мы с интересом наблюдали за ними, перехватывая те, которые стремились свалиться на пол. Затем Энни не уследила за одной из тарелок и та все же разбилась.

– Капитан, позволю себе заметить, что командный пункт корабля плохо приспособлен для буйных пиров, сопряженных с битьем посуды, – послышался укоризненный голос Умника. – В следующий раз сделаю вам все из металла, раз вы настолько не умеете себя вести.

Мы слегка устыдились и все же убрали посуду со стола. А затем и вовсе постепенно разошлись по кроватям и капсулам – несмотря на только что пережитый на планете рассвет, по нашему субъективному времени сейчас был уже довольно глубокий вечер.

Мы с Энни впервые спали в одной кровати, будучи официально помолвленными. Странное ощущение. Вроде бы, ничего не изменилось, да и свадьбы у нас еще не было. Но чувствовалось все немного по-другому…

– Почему-то только сейчас начинаю ощущать, что ты – мой и только мой, – сонно пробормотала девушка, поудобнее устраиваясь у меня на руке и совершенно не думая о том, что эта самая рука немилосердно затечет уже через десять минут.

Я немного повозился, а потом тоже затих, уставившись к темноту с глупой улыбкой.

Утро наступило для меня вместе с голосом Умника, довольно громко сообщившего, что корабль прибыл в расчетную точку.