Анастасия Ликова: Волк в овечьей шкуре

Со мной такое бывало. Утро было тяжелым, хотя я выпил всего сто грамм домашней настойки, которую налила мне Алина. Мне не было так плохо даже от технического спирта. Я полежал минут пять, прислушиваясь к себе. Голова просто раскалывалась. Был еще какой-то дискомфорт в теле. Особенно боль внизу живота. Усилием воли немного заглушив головную боль, я почувствовал дискомфорт в груди и пустоту в области паха. Бред какой-то, что я вчера пил? И вообще, был ночью секс или нет? Алины рядом не оказалось, хотя вчера она легла рядом со мной. Я попытался вспомнить прошедшую ночь, но ничего не получалось. Бред какой-то. Собравшись с мыслями, я переключился на тело, обычно по утрам у меня одеяло приподнимается, а тут не то, что я не чувствую стоячего члена, я его вообще не чувствую. Запустив руку в промежность, кроме лысенького лобка и женской киски я ничего не обнаружил.

«Твою мать! — выругался я. — И что я вчера такое пил? Если это грибы, то неплохие. И где такие грибы растут?» — лежал и рассуждал я.

Вдруг в дверь заглянула мама Алины и, глядя на меня, сказала:

— Алина, я сейчас уезжаю в Екатеринбург, у меня там дела на четыре дня. Деньги я тебе оставила на холодильнике, будь умницей.

И, подойдя, поцеловала меня в щеку. Она ушла, а я все еще пытался понять, кто из нас сумасшедший. Я сел в кровати и не мог поверить глазам: у меня была грудь! Хорошо развитая девичья грудь. Меня чуть было кондрашка не долбанула.

— Пиздец всем!

Я спрыгнул с кровати, но тут же упал: лодыжки пронзила острая боль. Матерясь, я сел на кровать и снова попробовал встать. Результат был тот же. Я с ужасом понял, что могу стоять только на носочках. Так и пошел. Идти было очень сложно из-за изменившегося центра тяжести, да еще на носочках. Я с трудом удерживал равновесие. Кое-как выйдя на кухню и по пути обследовав все помещения в доме, никого не найдя, остановился посреди кухни. Я взял себя в руки и попытался отключить всякие эмоции. Хотя этому меня столько лет учили, но от такого потрясения мне удавалось это с большим трудом. Увидев сигареты, мне захотелось закурить. Сделав шаг к столу, я почувствовал, как по ногам потекло что-то теплое.

— Пиздец! Полный пиздец! Я обмочился!

Все же добравшись до стола, я закурил, Алина курила, и поэтому проблем не возникло. Покурив и немного успокоившись, я начал анализировать ситуацию. Зачем Алина поменялась со мной телами? Зачем ей, молодой красивой девушке, менять свое тело на тело сорокалетнего мужчины, да еще в шрамах от пулевых и осколочных ранений? Может, у них тут такие шутки? А может, типа: «Улыбнитесь, Вас снимает скрытая видеокамера!» Я даже не знал, что и думать. Где сама Алина? Как такое вообще возможно? То, что это возможно, я уже нисколько не сомневался. Вопросов много, а ответов нет. Интуиция мне подсказывала — тут что-то не так.

Прождав несколько часов, пытаясь ходить, но больше сидя на стуле, я еще раз обмочился. Мужская память еще не научилась распознавать женские позывы. Я обратил внимание на то, что я абсолютно голый. Не глядя в зеркало и краснея от стыда, кое-как добрался до комнаты. Найдя на кресле халат, если, конечно, этот кусочек ветоши можно так назвать, я накинул его на себя, снова вышел в кухню и начал ждать.

Просидев еще пару часов, я услышал, как к воротам подъехала машина, и быстро добрался до окна. У калитки стоял пяти-иксовый BMW. Из-за тонированных стекол невозможно было определить, кто и сколько человек в салоне. Ждать пришлось несколько минут, которые показались мне часами. Наконец, дверца открылась, и из салона вышел Я, вернее, мое тело. Сколько раз я его видел, но только в зеркалах! Он спокойно докурил, откинул окурок и направился в дом. Меня всего трясло от злобы и ярости. И только он зашел в дом, как я тут же набросился на него:

— Ты что делаешь? Что за шутки? — я не орал, я просто шипел. Неудобно было то, что он стоял, а я сидел. Он окинул меня с ног до головы и, подойдя вплотную, попытался раздвинуть мой халат. Я схватил его за руку. — Алина! Что происходит? Как все это понимать? И вообще, верни то, что мое!

Тут я получил такую пощечину, что, не удержавшись на стуле, оказался на полу. В голове стоял шум, как после нокаутирующего удара, а в глазах летали звездочки. Он быстро присел рядом, своей рукой схватил меня за волосы и задрал мою голову вверх. Я впервые почувствовал, насколько длинные у меня теперь волосы. Правой рукой он взял меня за подбородок, и я услышал свой голос, только не узнал его.

— Слышь, ты, курица, не смей называть меня так! Алина — это теперь ты, и будешь ею. Короче, так, слушай сюда, сидишь дома и ждешь моего звонка. Когда ты мне понадобишься, я за тобой заеду.

Читать дальше