Василий Звягинцев - Ловите конский топот. Том 1. Исхода нет, есть только выходы...

Кто б тогда мог вообразить, во что эти невинные забавы выльются? Никто, естественно. Как никто не угадал бы перспектив, кроющихся в рыжем истеричном первокласснике Володе Ульянове, мрачном семинаристе Сосо Джугашвили и параноидальном кандидате в художники Адольфе Гитлере.

Равняться с ними не будем, но тенденция просматривается.

Голубые глаза у Олега сияли, русый чубчик растрепался на лбу, знаменитая, почти забытая улыбка «до ушей» озаряла лицо. Мне совсем тепло на душе стало. Ну вот, былые трения, глядишь, исчезли в прошлом, сложном для всех. И бабский вопрос, слава богу, нечувствительно ушел на задние планы…

— А как пойдем? Только мы или еще кого прихватим? По мне бы и так хорошо…

Он вообразил, по восторженной наивности, что если я собрал нас четверых, то так и задумано.

Оно конечно, к той идее, что я втайне лелеял, — это было бы оптимально: без женщин, чтобы не отягощали необходимостью заботиться о них и защищать. С другой стороны — месяца на три-четыре планируйся экспедиция, тогда конечно. А если на годы? Впрочем, и на такой вариант у меня имелись свои соображения. Пока мы рассуждаем в принципе.

— Четверо — маловато, — сказал Шульгин. — Даже по нашим детским воззрениям экипаж из пяти главных героев — в самый раз. О роботах мы тогда не задумывались, наемных матросов и слуг в виду не имели, рассчитывали только на себя. Помните, в моду как раз вошли одиночные кругосветки, что наполняло нас оптимизмом. Если шестидесятилетний, хилый на вид Чичестер справился, то уж мы-то, крепкие парни с массой разрядов по всевозможным видам спорта, — без вопросов!

Начиналось то, к чему я и стремился. Друзья, будто и не было ничего между давними годами и нынешним мгновением, стремительно возвращались к исходным сущностям. Эмоциональный, быстро загорающийся Олег, не по годам рассудительный Сашка, я, как и тогда, где-то посередине. Генератор идей и по совместительству дежурный скептик, чтобы осаживать порывы до планки, условно разумной.

Берестин, не намного старше нас годами, но проведший молодость совсем иначе. Военное училище и лейтенантские погоны в двадцать два года — не совсем то, что отвязанная студенческая вольница «оттепельных лет». Он смотрел на нас с легким налетом печали и зависти. Как писал Паустовский, «легче пережить несбыточное, чем несбывшееся». Вот что-то «несбывшееся» он сейчас и старался адаптировать к действительности.

Честно признаться, и в те времена наша азартная увлеченность даже ровесникам казалась обычным инфантилизмом, если не глупостью. Какие яхты, какие путешествия при тогдашней скудной жизни и общей политической обстановке? А кое-кто отнесся к забаве посерьезнее. Что, если под нарочито дурацким антуражем кроется какое-нибудь очередное тайное общество антисоветской (естественно) направленности? Да еще псевдонимы мы себе выдумали — Дик, Билл, Майк и т. д. Неудивительно, что кое-кого из нас даже приглашали в кабинет директора школы для «профилактической беседы» с представителем «конторы». Хорошо хоть прямо в «Большой дом» не доставили «приводом». Тут отдельное спасибо нужно сказать директору школы, до срока уволенному в отставку полковнику Николаю Васильевичу. Он нас со всей убедительностью и авторитетом «отмазал», хотя потом, наедине, в доступных матерных выражениях изложил, что о нас думает. Отечески подчеркивая, что в нашей школе чуть не у половины учеников отцы в той самой конторе служат (по причине того, что в непосредственной близости располагалось несколько ведомственных многоэтажек) и все наши забавы, шалости и болтовня в тот же день становятся известны «кому следует». Сам же он, что нам, несмышленым, сразу стало очевидно, «чекистов» не выносил, по каким-то своим причинам.

— А кто о четверых говорил? Я — нет. На «Призраке» шесть двухместных кают. Если поднять откидные койки, вдвое больше людей поместится, но будет уже не прогулочная яхта, а подводная лодка. Так что идеально шесть мужиков, или четыре семейные пары и еще двое, — ответил я.

— Все равно тесновато будет, — усмехнулся Берестин. — Как в спальном вагоне. И скрипа коек за переборкой я не люблю… Особенно с двух сторон сразу.

Мысль, не лишенная смысла. Попробуй такое вытерпи на протяжении трансокеанского перехода.

— Значит, в идеале шесть. А кого еще? — включился Сашка. — Предложения принимаются. Воронцов нужен на «Валгалле», без судна обеспечения не обойдешься. Припасы, огневая поддержка, девушек, опять же, транспортировать. Чтоб было куда в увольнение сходить.