Дэн Абнетт: Инквизитор. Ордо Маллеус

Я был уже покойником. Колдунья убила меня.

Эмос, мой научный помощник, случайно обнаружил токсин в моем теле и успел помешать мне продолжать принимать пищу и питье. Но немилосердная смерть непреклонно догоняла меня. Единственный шанс на выживание заключался в том, чтобы захватить Колдунью вместе с ее вассалом Паем и вырвать у них ключи от моей судьбы.

Мои помощники трудились на темных улицах. Восемьдесят верных слуг обыскивали город. А я, томясь от жажды, усталости и безделья, дожидался результатов в своем номере у Ипподрома.

Козырь удалось вытащить Рейвенору. И кому же еще, как не ему. С такими талантами ему не долго оставалось ждать получения полного инквизиторского чина и ведения собственных дел.

Он обнаружил логово Садии Колдуньи в катакомбах под заброшенным храмом Святого Киодруса. Я поспешил откликнуться на вызов своего помощника.

— Тебе надо остаться здесь, — сказала мне Биквин, но я отмахнулся.

— Я должен пойти, Елизавета.

К тому времени Елизавете Биквин исполнилось уже сто двадцать пять лет. Благодаря разумному использованию достижений аугметической хирургии и курсам омолаживающих препаратов она сохраняла все те же красоту и энергичность, какими обладала в тридцать. Из-под вуали, обрамляющей ее симпатичное личико, на меня пристально смотрели темные глаза.

— Грегор, тебя это убьет, — сказала она.

— Если так, значит, Грегору Эйзенхорну пришло время умереть.

Биквин скользнула взглядом по сумрачной, освещенной одними свечами комнате и посмотрела на Эмоса, но тот только покачал своей старой, напичканной аугметикой головой. Он знал, что иногда спорить со мной бывает просто бесполезно.

Я вышел на улицу. Костры, полыхающие в бочках, освещали неверным сиянием пляшущих и пьянствующих гуляк. Вся моя одежда была черной, включая доходящий до земли тяжелый кожаный плащ.

Несмотря на теплое облачение и многочисленные костры, мне было холодно. Усталость и голод въедались в мои кости.

Я посмотрел на луну. Лучики тепла, окружающие ледяное, черное сердце. «Как и мое, — подумал я, — как и мое».

Подали карету. В величественный экипаж было запряжено шесть пегих гиппин, фыркавших и мотавших головами. Завидев меня, несколько моих сотрудников, уже дожидавшихся поблизости, поспешили приблизиться.

Я быстро окинул их взглядом. Все они были достойными людьми, иначе и не попали бы ко мне. Несколькими безмолвными жестами я выбрал четверых сопровождающих, а остальным приказал возвращаться к своим делам.

Избранная четверка заняла места в карете. Мешер Кус, бывший имперский гвардеец с Владислава, Арианрод Эсв Свейдер, мечница с Картая, а также Берониса и Зу Зенг, две женщины из Дамочек Биквин.

В последнее мгновение Беронисе приказали покинуть экипаж, и ее место заняла Елизавета Биквин. Лиза уже шестьдесят восемь стандартных лет как отошла от активной службы, чтобы собрать под своим командованием Дамочек, но по временам все еще предпочитала не доверять сотрудницам и сама сопровождала меня.

Как я понимаю, тогда Биквин уже не надеялась на то, что я выживу, и хотела до конца оставаться со мной. По правде говоря, я и сам не рассчитывал остаться в живых.

Щелкнул кнут, и карета с грохотом покатилась по улицам мимо ритуальных костров и факельных шествий.

Никто из нас не произнес ни слова. Кус проверил и зарядил свой пулемет, а после отрегулировал ремни бронежилета. Арианрод обнажила саблю и проверила остроту клинка с помощью волосинки, выдернутой из головы. Зу Зенг, уроженка Витрии, сидела опустив голову, и ее длинное стеклянное одеяние позвякивало в такт движению кареты.

Биквин уставилась на меня.

— Что? — наконец спросил я.

Она покачала головой и отвела взгляд.

Храм Святого Киодруса находился в районе птицеловов, почти на краю города, рядом с обширными, наводненными ящерицами солончаками. Темноту вокруг заполнял гул насекомых.

Экипаж остановился примерно в двухстах метрах от храма. Вдоль улицы чернели полуразвалившиеся каменные постройки. Темное небо окрашивали янтарные всполохи. Оставшийся позади город светился бесчисленными огнями. Нас же окружали только мертвые развалины, медленно отступающие перед голодом соляных болот.

— Коготь запрашивает Шип, восторженные звери вокруг, — раздался в воксе голос Рейвенора.

— Шип разрастается многообразно, лезвия для изменения внешности, — ответил я хриплым голосом. Горло пересохло.

— Коготь ждет удобного случая. Запрашиваю торовидный путь, изображение черного цвета.