Владимир Ильин: Единственный выход

К счастью, свидетелей моей неуклюжести не,было. Иначе они не удержались бы от смеха.

Восстановив вертикальное положение, подобающее хомо сапиенсу, я вновь вытащил из сумки пакет и, держа его перед собой как некий универсальный пропуск в любые секретные помещения, устремился в коридор.

Я ожидал, что это будет кольцеобразная кишка, опоясывающая Здание по окружности, и что с одной стороны будут окна, выходящие наружу, а с другой – двери кабинетов. Однако в действительности коридор оказался прямолинейным, в виде старинной анфилады со множеством сквозных дверей, и двери кабинетов выходили в него с обеих сторон, а окон тут не было вовсе, поэтому несмотря на то, что снаружи день был в самом разгаре, коридор освещался лишь узкими лампами, прикрепленными к потолку…

Некоторое время я колебался, в какую сторону направить свои стопы. При этом сама собой в памяти всплыла известная сказочная надпись на камне, лежащем на перепутье, насчет того, что если пойдешь налево, то потеряешь коня, если направо – потеряешь жену, а если прямо – сам отбросишь коньки. В моем случае прямо идти было нельзя, если, конечно, ты не самоубийца, решивший размозжить башку о стену, с конем у меня как-то не сложилось, а что касается жены, то считать таковой, хотя бы и потенциально, мою Ленку можно было бы лишь с очень грубой натяжкой (см. выше).

К тому же я подумал, что хотя коридор и кажется прямым, но Здание имеет форму круга, а это значит, что в любом случае коридор должен проходить по всему периметру, поэтому особого значения нет, в какую сторону его обходить, и решительно двинулся налево.

В тот же момент до меня дошло, почему я пошел в эту сторону. В «Справочнике туриста», который мне одно время настойчиво навязывала для изучения моя Ма, я вычитал, что у человека правая нога развита чуть больше, чем левая. Именно по этой причине, заблудившись в лесу, неопытный турист всегда выписывает огромные круги против часовой стрелки, с тупым упорством раз за разом возвращаясь к одному и тому же месту, вместо того чтобы забирать чуть вправо.

Ассоциация с блуждающим по лесной чащобе туристом мне не понравилась. И неспроста. Как потом выяснилось, таким способом мозг мой, подспудно переваривавший информацию об окружающей обстановке, пытался подать мне сигнал тревоги, но я отмахнулся и даже заткнул себе уши, чтобы не слышать дудку боцмана, высвистывающую всеобщий аврал на борту судна.

Я беспечно топал по коридору, вертя черепом из стороны в сторону, хотя смотреть, в общем-то, тут было не на что. Обыкновенный учрежденческий коридор, на высоту человеческого роста обшитый деревянными панелями. На паркетном полу – однообразно бурая ковровая дорожка, довольно пыльная и протертая множеством ног. Значит, посетителей здесь бывает немало, сделал вывод я. Хотя сейчас почему-то не было ни единой души.

Пройдя уже метров тридцать, я ощутил слабое беспокойство.

Что-то в этом ярко освещенном коридоре было не так, но что именно – определению не поддавалось.

Я замедлил шаг и принялся еще активнее сканировать взглядом стены, пол и потолок.

Что же так поразило мое неугомонное подсознание?

Не тот ли факт, что на окрашенных в казенный желтоватый цвет стенах нет ни одного предмета, имеющего предназначение оживлять и разнообразить интерьер? Ни картин с пейзажами, ни кашпо с искусственными букетами или с пыльной традесканцией, ни даже стендов с объявлениями внутреннего назначения и уж тем более ни досок почета с многократно увеличенными паспортными фото сотрудников, и ни стенгазет, переполненных натужным творчеством самодеятельных юмористов…

Хотя что в этом особенного? Просто, видимо, руководству САВЭСа присущ оголтелый деловой прагматизм, не допускающий ничего лишнего в рабочее время и на рабочем месте.

Нет, дело, наверное, в чем-то другом.

Я прошел еще несколько метров, и тут меня озарило.

В этом коридоре не было ни единой надписи, ни единой информационной таблички, которые обычно присутствуют в казенных заведениях – иногда даже сверх меры. Всевозможные стрелки-указатели, дверные таблички с номерами, с названиями подразделений или с фамилиями сотрудников – ничем подобным здесь и не пахло. Все было до такой степени девственно-безымянным, каким бывает интерьер только что отстроенного, но еще не сданного в эксплуатацию здания. Отсутствовали даже стандартные бюрократические призывы не курить и не сорить!

Вот это действительно непонятно!