Вячеслав Кумин: Воссоединение

— Держите его, ребята...

Рядовые с опаской подошли к майору и попытались схватить его за руки. Лейтенант приблизился со своим стаканчиком к Даниэлу, намериваясь болевым приемом разжать ему рот и влить туда содержимое.

Хотя винные пары из Винсента еще не выветрились, он в отличие от полицейских заметил, как изменился его брат. Глаза, которые до этого совершали хаотичные движения, бросая взор с одного предмета на другой, ни на одном из них надолго не задерживаясь, вдруг замерли, уставившись в одну точку, лицо застыло подобно гипсовой маске. Силаев, сам еще ничего не понимая, почувствовал неладное и хотел предупредить полицейских, чтобы они побереглись, но было уже поздно.

Лейтенант отлетел назад от могучего удара лбом в грудь, разметав стулья в проходе и пролив все содержимое стаканчика на себя. Попытались среагировать рядовые, державшие майора за руки, но и у них ничего не вышло. Даниэл действовал как робот и столкнул друг с другом полицейских, схватив их за шиворот. Один из полицейских упал, но второй был покрепче, потому получил коленом под дых. На помощь бросился сержант, до того стоявший, как вкопанный. Он выхватил из кобуры парализатор и, почти не целясь, выстрелил в распоясавшегося флибустьера. Потом еще и еще...

Электрические пули, к удивлению всех, не возымели никакого действия, хотя по телу майора пробежала судорога. Сержант расстрелял все пули, но майор по-прежнему крепко стоял на ногах и, заметив, наконец, источник неприятностей, словно робот, тяжело переступая ногами, двинулся к сержанту. Тот пытался перезарядить пистолет, но у него впопыхах ничего не получалось, и новая обойма никак не хотела попадать в створ.

— Стой, Даниэл, стой, — приказал Винсент, окончательно придя в себя, когда майору оставалось сделать до сержанта всего два шага.

Винсент даже не хотел думать о том, что сделал бы «восьмой» в таком состоянии со своим противником.

«Порвал бы как тузик грелку», — пришла в голову Винсенту где-то слышанная фраза.

Неожиданно даже для самого адмирала его слова возымели действие. Даниэл остановился. Он оглядел всех невидящим взглядом, его тело расслабилось, казалось, он уменьшился в размерах. Майор тяжело выдохнул и опустился на колени, напоминая сдувшийся шарик.

— Проклятье, — выдохнул сержант. — Говорил же, что не надо...

Силаев помог подняться на ноги лейтенанту и усадил на стулья лежавших на полу рядовых.

— Извините его... Он вам ничего не сломал?

— Да как будто нет, сэр, — попытался улыбнуться лейтенант, осторожно ощупывая грудную клетку. — Мы понимаем.

— Микстура еще осталась?

— Да сэр, вот. — Лейтенант протянул адмиралу небольшой термос. — Но может, больше не стоит пытаться дать ему ее, раз он так остро реагирует? Может лучше вызвать подкрепление?

— Все в порядке... Я сам.

Винсент налил из термоса в стаканчик остатки жидкости. Даниэл больше не проявлял агрессии, и Винсенту удалось беспрепятственно влить содержимое ему в рот и заставить проглотить, зажав нос и закрыв рот.

После чего осмелевшие полицейские подхватили его под руки и повели наружу. Там их ждал полицейский джип.

— Ну, и что это было? — спросил адмирал, уже сидя в машине, по дороге на космодром, когда Даниэл пришел в себя.

— Ты это о чем?

— Да о погроме в кабаке... Электрические пули, способные коня свалить, были тебе как об стену горох!

— А, ты об этом... — усмехнулся Даниэл. — Неувязочка вышла, одна из моих гипнотических программ включилась.

— Я что-то слышал об этом...

— А теперь вот увидел. Мы называем ее «зомби». Сам понимаешь, нам приходится работать в экстремальных условиях, и каждый «флибустьер» обязан выполнить задание, невзирая на ранение, отравление газом, смертельную дозу радиации и прочую гадость. Даже потеря руки не считается оправдательной причиной для отступления. Сдохни, но сделай. Алкогольное опьянение подсознание наверное расценило как один из видов отравления, а полицейских — как угрозу для жизни, то бишь противника, вот она и включилась. В последнее время больше половины наших операций удались благодаря именно гипнопрограммам.

— Понятно.

— Вы, ребята, извините, ладно? — попросил прощения Даниэл у полицейских.

— Проехали, сэр, — кивнул лейтенант. — В конце концов, не каждый день такое своими глазами увидишь.

— Тем более прочувствуешь, — пробубнил из темноты один из рядовых, прежде чем на него шикнул сержант.

— Ни на один день вас оставить нельзя, — полушутливо встретил вошедших офицеров командующий Уэсли Снайпс.