Николай Андреев: Конец империи

— Наши ряды увеличиваются не по дням, а по часам, — улыбнулся Олесь. — Могу тебя обрадовать. Карс обратился ко мне с такой же просьбой.

— Интересная новость, — выдохнул самурай, сделав несколько больших глотков воды. — Сомневаюсь, что эти двое уживутся. Они слишком давно и долго воюют. Старший брат Олана погиб от руки властелина. Клоны не мстительны, но ситуация складывается щекотливая. Последствия абсолютно непредсказуемы.

— Собирай людей, — вымолвил русич. — Надо принять решение сейчас.

Уже через пять минут земляне и аланцы сидели возле костра. Их было тринадцать, а потому обсуждение обещало быть долгим.

Впрочем, кандидатура клона много вопросов не вызвала. Многие воины знали об участии юноши в первой экспедиции, о помощи, которую он оказал наемникам.

Некоторые опасения вызывал возраст Олана, но оливиец выглядел достаточно крепким молодым человеком. На Земле во многих армиях служили и более юные солдаты. Семнадцать лет — неплохой возраст, чтобы посмотреть мир.

Гораздо труднее оказалось принять решение, касающееся властелина. После вступительной речи Храброва, высказавшего все свои доводы «за» и сомнения, наступила томительная пауза. Выступать никто не решался.

Аланцы, за исключением Салан, с мутантами ни разу не сталкивались. Наемники же встречались с властелинами пустыни лишь в бою.

Это были сильные, смелые, уверенные в себе воины. Они сражались и умирали с презрительной усмешкой на губах.

Тасконцы не боялись смерти. Иметь такого союзника хорошо, а скрытого врага — крайне опасно. Что перевесит — вера в честность Карса или осторожность?

Олесь терпеливо ждал. Спор начался неожиданно, после короткой реплики Дойла. Мануто предложил дать мутанту шанс.

Кто-кто, а он знал, как относятся к чернокожим пленникам на Востоке. Их всегда использовали как рабов, как рабочий скот, никогда не считая за людей.

Подобное отношение вызывало озлобление невольников. Во время мятежей бунтовщики убивали врагов, не разбираясь, кто прав, кто виноват.

В таком же положении сейчас находился и властелин. Ему не доверяли только потому, что он мутант-каннибал.

Дойла поддержал Стюарт, зато Воржиха яростно возражал. К поляку присоединились Азамат и Саттон.

Некоторые доводы звучали нелепо и даже абсурдно, но ни Храбров, ни Аято, ни де Креньян не вмешивались. По сложившейся традиции, ветераны завершали обсуждение и выносили окончательный вердикт.

Спустя час споры стали утихать. Противники выдохлись. Силы распределились следующим образом: четверо — «за», шестеро — «против». Судьба Карса зависела лишь от одного голоса. Если кто-то из троих оставшихся воинов скажет «нет», мутанту придется покинуть отряд. Олесь, Тино и Жак напряженно смотрели друг на друга.

— Пусть клянется, — наконец произнес японец. Русич и француз прекрасно поняли, о чем говорит Аято. Это была последняя проверка. От нее зависело практически все.

Взмах руки — и властелин неторопливо двинулся к наемникам. Он остановился в двух метрах от людей. Внешне невозмутимый, он ждал оглашения итогов голосования.

— Карс, — негромко проговорил самурай, — мы обсудили твою просьбу. Решение еще не принято. Воины хотят услышать от тебя клятву верности.

— Я готов, — гордо поднял голову мутант. — Клянусь, никогда в жизни больше не брать в рот человеческого мяса. Буду предан моим новым друзьям и всегда приду им на помощь в трудную минуту. Я подчинюсь любому человеку, который возглавит отряд. Теперь моя судьба зависит только от вас. Я скорее убью себя, чем подниму руку на своих товарищей!

По всей видимости, вождь долго обдумывал текст клятвы. Он отчеканил ее быстро, твердо и лаконично.

Самое важное было сказано. Мелочи и детали значения не имеют.

Впрочем, слова сейчас землян мало интересовали. Наемники внимательно следили за действиями Карса.

Чуть помедлив, воин достал из-за пояса небольшой, но очень острый кинжал. Это было не боевое оружие, а ритуальное.

Уверенное движение руки — и над сердцем появился глубокий, кровоточащий разрез. Приглядевшись, Храбров заметил на груди два зарубцевавшихся шрама.

Тем временем властелин поднес лезвие ко рту и слегка надрезал себе губу. Подобным образом мутант показывал, что произнесенная клятва неразрывно связана с сердцем, с его дальнейшей жизнью.

Пожав плечами, Аято вымолвил:

— Ритуал выполнен, я — «за».

Де Креньян и Олесь его поддержали. Карс сделал все как положено. Он не лгал, говоря о своем желании остаться в отряде.