Родион Кудрин - Интроверт. Выйти из тени

Океан переглянулся с Гвоздём, который пока благоразумно воздерживался от вступления в этот любопытный разговор и с трудом сдерживал себя, чтобы не ударить эту наглую девчонку, которая очень правдоподобно косила под больную с ретроградной амнезией.

— Ладно, давай, начнём сначала. Меня зовут Егор. Позывной Океан. А того неразговорчивого парня, который вот-вот набросится на тебя с кулаками — Слава. Однако для тебя будет гораздо безопаснее, если будешь обращаться к нему по позывному Гвоздь. У нас позывной, вообще, пользуется приоритетом по отношению к имени. Про обращение «на вы» сразу забудь. После того, что ты с нами в своё время сделала, мы можем считаться по отношению к тебе кровными родственниками, имеющими полное право сделать с тобой всё, что угодно, и даже убить, — сказал Океан и стал наблюдать за реакцией собеседницы.

Девчонка держалась очень неплохо и совершенно не подавала виду, что чего-то боится. Конечно, она удивилась, когда узнала про свои прошлые подвиги. Но в самообладании ей трудно было отказать. Кроме того, Океан почему-то ей верил, несмотря на болезненные воспоминания и неприятные ассоциации.

— Судя по твоим плохо скрываемым эмоциям, я, похоже, и в самом деле сотворила нечто ужасное, что можно приравнять к очень близкому знакомству. Можешь не верить, но я на самом деле ничего не помню. Поэтому, если так настаиваешь, то будем «на ты». Зовут меня Эмилия. Позывного до сих пор не было, но мне нравится имя Нота. Могу взять его.

— Можно я её всё-таки ударю?! Иначе я могу просто лопнуть от негодования, — наконец-то, заговорил Гвоздь, недовольно ухмыляясь.

— Не льсти себе, мальчик, что сможешь ударить меня, особенно учитывая твоё текущее плачевное состояние, — спокойно сказала Эмилия, не дрогнув ни одной мышцей лица.

— Ладно, ты права, — примирительно согласился Гвоздь. — Но в следующий раз даже не надейся просто так отвертеться. Это у нас Океан такой добрый и отходчивый. Я — совсем другое дело. Иногда бываю таким злобным типом, что сам себе не рад, не говоря уже об окружающих. Поэтому запомни, новоиспечённая Нота, месть будет страшной. Постараюсь подольше помучить тебя ожиданием расправы.

— Ладно-ладно, я вся уже просто дрожу от страха. Это надо ведь такого ужаса нагнать. Кстати, давай, я тебя под руку подержу, а то упадёшь ещё и не сможешь совершить надо мной своё страшное мщение, — еле сдерживая смех, сказала Эмилия.

Океан тоже засмеялся, но тут же оборвал свой смех, почувствовав острую боль в сломанной ключице.

— Позывной Нота принимается, но Гвоздя ты лучше не доставай, — уже серьёзно сказал он. — Ты про того очаровательного осьминога, который сейчас оттягивается в полный рост, что-нибудь знаешь?

— Про того отвратительного и уродливого осьминога я не только ничего не знаю, но, честно говоря, и знать не хочу. Кстати, не очень похоже, чтобы ты или твой мстительный друг смогли завалить такого гиганта. Кто его так отделал на самом деле?

— Мне пришлось это сделать, — вслух неожиданно сказал Ёжик в своём фрактальном обличии.

— Это ещё кто такой? Вы его знаете? — спросила Эмилия, обращаясь к Океану и Гвоздю одновременно.

— Конечно, знаем. Это же Ёжик. Ты его не бойся. Если будешь хорошо себя вести, то он и тебя так же не больно убьёт, как того осьминога, — продолжал ехидничать Гвоздь.

— Здравствуй, Эмилия! Давно хотел с тобой познакомиться, — невозмутимо произнёс Ёжик. — В нашу первую встречу ты меня попросту покрошила, как капусту, вместе с глиняным горшком и комодом в придачу. А, вообще-то, я кактус. Но сейчас у меня нет собственного тела в реальном мире. Я существую только в виде фитохлорианов, которые циркулируют по сосудам Океана и в меньшей степени — Гвоздя. Мы находимся в минус-первом измерении, и лишь здесь я могу обрести собственное тело, которое, как ты видишь, на кактус почти не похоже.

— Да уж. От кактуса в тебе остались только зелёный цвет, да иголки. А ты что-нибудь знаешь про того осьминога? — спросила Эмилия.

— Я знаю только то, что он был в определённом смысле внутри тебя, когда ты подошла к Океану, а потом сломала ему ключицу, — ответил Ёжик.

— Когда он только вышел наружу, то выглядел как бесформенная серая туша, которая на удивление быстро передвигалась, — сказал Океан и, сделав небольшую паузу, продолжил: — Чуть позже я заметил, что это существо похоже на гигантского осьминога. Между ним и тобой, Эмилия, была едва заметная нить, на которую я с разбегу наткнулся грудью и порвал. После этого осьминог меня заметил и, если бы не Ёжик, то в момент разорвал бы меня на куски.