Родион Кудрин - Интроверт. Выйти из тени

Перекусив, Океан почувствовал себя значительно лучше. Он подошёл к кровати и присел на её край.

— Ну, хорошо. Что теперь делать будем? Гвоздь уже пытался открыть глаза в реальном мире, как минимум раз тридцать, но ничего хорошего из этого не вышло. У меня, как ты помнишь, уже на десятый раз получилось, — сказал он Ёжику.

— Надо подумать. Кстати, забыл тебе сказать, что теперь я могу одновременно быть в двух измерениях. Сейчас посмотрю краем глаза, чем занимается Гвоздь в минус-первом, а ты пока к окнам не подходи и дверь никому не открывай. Особенно красивым девушкам, — с иронией сказал Ёжик и замолчал.

Океан откинулся на спинку кресла и стал вспоминать, как ему удалось вернуться в реальный мир. Он подумал тогда о свой девушке Мире, которая осталась в Саратове, и просто почувствовал, что по-настоящему нужен ей. После этого глаза открылись сами собой, и он снова попал в реальный мир. Однако радоваться в то время было ещё рано. Обнаружив непроглядную тьму и ощутив себя в очень ограниченном пространстве, Океан тогда сделал над собой значительное усилие, чтобы сразу не запаниковать. Минут пять он пытался успокоиться и овладеть собой. Лишь после этого можно было сделать попытку выбраться наружу, но это никак не удавалось. Тогда на помощь пришёл дюймовый удар Брюса Ли, который Егор изучал ещё в школе по кадрам кинохроники. Ещё никогда прежде такой удар не удавался никому, кроме самого Великого Мастера. Сейчас же в распоряжении Океана оказались сила и скорость движений, которые примерно в четыре раза превосходили силу и скорость движений обычного человека. И даже тогда он смог повторить дюймовый удар Брюса Ли только после нескольких неудачных попыток.

Океан открыл очередную бутылку воды и сделал несколько глотков. Продолжая анализировать момент возвращения в реальный мир, он вспомнил, что в этот миг буквально утонул в глазах своей девушки. Очнувшись уже в нулевом измерении, Океан почувствовал, что Мира с радостью приняла его в свои спокойные воды, словно горное озеро принимает падающий водопад. Мелкие брызги воды рассеивались в воздухе, и на небе появилась радуга.

Между Океаном и Мирой с момента знакомства сразу же возникло взаимное притяжение, как будто они знали друг друга уже очень давно. Это было даже больше, чем настоящая любовь. И именно Мира помогла Океану окончательно вернуться с того света в реальный мир.

— Гвоздь сейчас пресс качает, если тебе интересно, — сообщил Ёжик. — Он говорит, что, если не получается вернуться, то хотя бы в минус-первом измерении начнёт вести здоровый образ жизни.

— Качать пресс, когда на самом деле лежишь мёртвый — это, конечно, очень своевременно. Только передай ему, что сейчас надо сделать паузу в тренировочном процессе и предпринять ещё одну попытку вернуться в реальный мир. Пока ты с ним общался, я новую методику придумал, — сказал Океан.

— И в чём же заключается твоя методика перемещения между измерениями? — с иронией поинтересовался Ёжик.

— Всё предельно просто. Нужно представить лицо близкого человека и попытаться заглянуть ему в глаза. Тогда и собственные веки легко откроются, а сам окажешься в нулевом измерении. Передашь это Гвоздю, хорошо?

— Ладно, сейчас сделаю. Жди нас обратно, — ответил Ёжик и замолчал.

Океан поставил пустую бутылку на стол и вспомнил, как они вместе с Мирой по очереди жадно пили воду из колонки, а потом целовались, ощущая вкус прохлады и свежести на губах друг друга. А потом был незабываемый рассвет, который они встречали, сидя в старой лодке на берегу реки. Ради одного этого удивительного мига уже стоило не только жить и умереть, но и снова вернуться к жизни.

— И снова здравствуйте! — прозвучал до боли знакомый голос Гвоздя, который открыл глаза и сразу же приподнялся на локтях в кровати.

— Как же я рад тебя слышать, особенно в реальном мире, — сказал Океан и крепко обнял вернувшегося друга. — Ты молодец, что сумел выкарабкаться. Мы с Ёжиком помогали, чем могли. Ты о ком подумал, когда вернулся сюда?

— О Кире, конечно, за что ей отдельное спасибо. Ну, а вас с Ёжиком я и не знаю, как благодарить. Подходящих цензурных слов у меня уже не осталось. Скажу только, что всё это было очень круто. И ещё, если эта бестия в красном комбинезоне нас до конца так и не убила, то очевидно сделала нас сильнее, — сказал Гвоздь и, пошатываясь, пошёл к минибару за водой и солёными орешками.

Москва, 3 июля 2006 года (понедельник), 10:20.