Олег Верещагин - Я иду искать. История первая

— Ты не умирай, — сказала она, прикоснувшись губами к этим мягким волосам. — Лада, сделай так, чтоб не умер он. Не то уйду за ним. Уйду — вот слово... — и, продолжая шагать, тихо заговорила старинное заклятье на счастье:

... Гоймир провёз щекой по камню, задавил в себе стон и сел, оглядываясь вокруг. Он был один, голову раскалывала боль. Прикоснувшись к волосам, мальчик ощутил тёплую липкость и острую вспышку всё той же боли...

— Она сзади била, — сказал Гоймир и удивился тому, как дико звучит его голос. — О боги... сзади била... — в голосе прозвучало недоверие. Он снова тронул голову и посмотрел на пальцы, а потом — засмеялся горьким, стонущим смехом, внезапно отчётливо поняв, насколько была нелепа его затея. Даже если бы он убил Вольга — что дальше? Бранка возненавидела бы его. А убить ЕЁ он не смог бы никогда, он лгал себе и Олегу.

Жизнь превратилась бы в сплошную муку мученическую...

А сейчас? Встретивший свою пятнадцатую весну, Гоймир во многом жил моментом, и ему казалось, что тоска и боль будут сопровождать его до конца жизни. От этого можно избавиться, если...

Он посмотрел на лежащий рядом камас и, подняв его, повернул остриём к себе, целя в живот. Один точный удар на всю длину лезвия... недолгая вспышка боли... покой.

В следующую секунду он выронил оружие, тонко зазвеневшее на камне — словно камас заплакал. И в ответ ему заплакал сам Гоймир. Задыхаясь, судорожно всхлипывая, покачиваясь и не вытирая льющихся по лицу слёз.

Нет, он ни на секунду не испугался смерти или боли. Он боялся своей трусости — убить себя сейчас и было бы — трусость. Но, чтобы жить — казалось Гоймиру — нужны будут какие-то запредельные силы...

Небольшая, уютная комната неопределённо, но отчётливо принадлежала девушке. Лежать было удобно — похоже, не лавка под ним, а настоящая кровать с периной. Вот только голова начинала кружиться при любом движении. Лёгкое одеяло мешало видеть самого себя — Олег, неуверенно выпростав руку, откинул его.

Бок плотно закрывал бинт, слегка пахнущий уже знакомой мазью. Плечо тоже забинтовано. Олег осторожно повозился — кроме головокружения не было никаких неприятных ощущений. Похоже, он долго уже валяется без сознания, а его в это время починили...

Стараясь не делать резких движений, Олег устроился удобней и удовлетворённо вздохнул при мысли, что остался жив. Взгляд его бездумно скользил по окошкам, резному столику, половикам на полу, ковру с красивым орнаментом на стене, двум большим сундукам в углах, белёному печному боку... За косым оконным переплётом дул ветер, и Олег, поёжившись, натянул одеяло и спокойно уснул...

... Второй раз он проснулся от тихого смеха и лёгкого прикосновения ко лбу.

— Бранка, — сказал он радостно, ещё не открывая глаз. И широко распахнул их.

Бранка сидела рядом на табурете, держа на коленях поднос с дымящимися чашками. Склонив привычным милым жестом голову к плечу, она улыбалась:

— Проснулся наконец.

— Как я тут оказался? — задал Олег естественный вопрос. — И что с Гоймиром?

— Живой, — равнодушно ответила Бранка. — А тебя я... привезла, так-то.

Она решила не говорить «принесла», зная, что парень может оскорбиться — они привыкли считать себя самыми сильными, ловкими, умелыми. Но Олег, как оказалось, думал о другом:

— Бранка... — он замялся, — тебе его не жаль?

— Кого? — девушка осторожно повернула поднос.

— Гоймира, — нетерпеливо пояснил Олег. Глаза Бранки сузились:

— А знаешь, что он за малым тебя не убил?! Из тебя крови вылилось, как из телка порезанного, он тебе потроха вспорол, я сама не управилась, Йерикку покликала, мы в ту ночь до утра тебя у Белой Девки отбивали!

Она говорила горячо и быстро. А Олег всё равно не мог — вот глупость-то?! — разозлиться на Гоймира. Скорей жалел его и чувствовал себя немного виноватым, потому что Бранка сидела около НЕГО и жалела ЕГО. Подумав об этом, Олег протянул руку и кончиками пальцев коснулся губ девушки. Бранка умолкла, растерянно и почему-то умоляюще глядя на него. В светёлке повисла странная, напряжённая тишина. Улыбнувшись, Олег убрал ладонь от лица Бранки: