Вадим Филоненко - Вадим Филоненко Девять граммов на удачу

Такие байки и в самом деле ходили по АТРИ. Но поскольку, в отличие от шептунов, со скороходами никто не встречался, этим россказням значения не придавали. По крайней мере, егеря и серьезные бродяги. А вот салажатам из войск внутреннего охранения на ночь эти сказочки друг другу рассказывать — самое то.

— Илья, а почему ты связал скороходов с напавшим на «Акуру» противником?

Рядовой задумался:

— Сам не пойму. Видно, по пьяни сложилось как-то. Померещилось. Вот и брякнул, не подумав.

М-да… А для меня это повод задуматься. Возможно, разум Кочкина зафиксировал некие странные моменты боя, но осмыслить их не осмыслил — запихнул в подсознание. А оно с пьяных глаз взяло и оформило смутную ассоциацию в догадку…

Капельница опустела. Я убрал пустой пакет из-под лекарства в рюкзак и достал одноразовый шприц-тюбик:

— Еще один маленький укольчик.

— Это что? — тут же поинтересовался Илья.

— На этот раз действительно витамины, — сказал я правду.

Лицо Кочкина перекосилось.

— А в первый раз что тогда было? — голосом умирающего лебедя спросил он.

— Лекарство, — отрезал я. — Еще вопросы есть?

По лицу Ильи было видно, что у него куча вопросов и вообще комментариев по поводу действий козла Бедуина, но рядовой в очередной раз проявил завидную мудрость и оставил мнение при себе.

Тем временем погода портилась. Ветер усилился. Начал накрапывать дождик.

Илья поежился, укрыл голову капюшоном, помялся, но все же не выдержал:

— Товарищ командир… Э… Бедуин… А почему мы никуда не идем? Мне уже полегчало. Так чего ждем?

— Хорошей погоды. Вот солнышко выглянет, и пойдем. А то чего под дождем грязь-то месить? — пошутил я.

Но Кочкин юмора не понял. Его от моих слов аж передернуло. Ну очень эмоциональный парнишка.

Ночь принесла с собой проливной дождь и Куба. Причем пришел егерь не со стороны Ведьминого леса, а с противоположной — куда, собственно, и уходила «дичь». Видно, Потап нашел путь обхода и увел группу вперед.

— Ну чего, бродяги, кукуете? Вы, я смотрю, в это болото прямо-таки вросли. Корни пустили и мхом покрылись, — пошутил Куб.

— Ага. Придется теперь мне кликуху менять, — поддержал я шутку. — Был Бедуином, стану Лешим.

— Или Болотником, — предложил свою версию Куб.

Илья содрогнулся:

— Не надо о болотниках!

— Мех рассказал, как вас чуть не накрыло. Что, впечатлила встреча с потусторонней тварью? — развеселился егерь.

— Век не забудем. Ну что, Куб? Какие новости?

— Хорошие. Я других не приношу. За плохие, говорят, гонцам раньше головы рубили, — фыркнул егерь. — Короче, группа ушла вперед по следу подопечных.

— А наблюдатели от «дичи» были?

— Трое. Ждали-ждали, не дождались и ушли своих догонять. А уж следом за ними и мы двинулись. А как на ночевку встали, Потап послал нас с Фигой, Саней и Немым назад.

— Решили все же разминировать приманку? — уточнил я.

— Ага. Фига там сейчас трудится. А я вот за вами рванул.

— Слышь, Илья, — пихнул я кулаком в бок рядового. — Будет твой протеже жить. А ты переживал.

На хорошую новость Кочкин отреагировал вяло. Видать, перегорел. Или просто устал.

— Ну, чего, мужики? Двинули к Фиге? — Куб поправил надетый поверх шлема прибор ночного видения. Точно такие же были и у нас с Кочкиным.

— Пошли потихоньку. — Я встал, размял ноги и закинул на спину рюкзак.

Паренек лежал на боку в той же самой позе, в какой сидел на взрывчатке, — руки за спиной и поджатые ноги. Казалось, это не живой человек, а статуя. Словно ее сняли с постамента, отнесли в сторону и положили на землю. Рядом сидел санинструктор по прозвищу Саня и растирал тело освобожденного, пытаясь выпрямить ему конечности.

На самом деле санинструктора звали Володей по фамилии Чумной, но егеря ласково нарекли его Саней, отдавая дань жизненно-важной профессии.

Фига колдовал над миной, подсвечивая себе фонариком и что-то бормоча под нос. Немой стоял поодаль и бдил за окрестностями.

— Чего это с ним? Живой? — опасливо спросил Кочкин, не решаясь подойти к освобожденному.

— Почти. Дышать дышит, а насчет остального… Шок у него, — пояснил Саня.

Еще бы! Почти сутки просидеть в одной позе, боясь шелохнуться! Он сейчас небось ни ног ни рук не чует!

— А поговорить с ним удалось? Узнать, кто его на мину посадил? — любопытствовал Кочкин.

Саня посмотрел на рядового с раздражением и даже не соизволил ответить.

— Ну, все, мужики, я закончил. — Фига хозяйственно убрал мину в рюкзак. — Можно двигать к нашим. Они, кстати, должны уже разбить лагерь.