Юрий Купрюхин: Пилигрим

Из переохлаждения я выкрутился без потерь (так всем кажется в молодости), а даже с приобретением. Ко мне подошел совершенно дикого вида огромный посетитель с азиатским лицом и сильным акцентом и сказал примерно следующее: «Ты не только мальчика спас! Ты целый род спас. Прервался бы род без него».

— Ты не коршуна убил! Чародея подстрелил! — захохотал я самым неприличным образом.

Но азиат не обиделся. Оставил кучу вкусной еды и визитку.

— Позвони, если что. Любая помощь в любое время.

Когда я выписывался, выяснилось, что вместе с моей одеждой лежит другая, вся моего размера, включая обувь. Это вместе стоило больше моего потрепанного «жигуля»… Гардеробщица сказала:

— Родственники привезли.

И вот теперь, наверное от безысходности, я достал эту самую визитку и позвонил. Терять было нечего.

Почему-то вдруг вспомнилось, что тот огромный азиат оказался не отцом мальчика, а дедом. Он и ответил мне по телефону. Я коротко обрисовал ситуацию. Ждал, что вот сейчас он мне посоветует обратиться в милицию. Ан нет.

— Минут через двадцать у тебя под дверью гавкнет собака. Открой, дальше сам сообразишь. Желаю удачи.

В полном недоумении я повесил трубку, запер комнату и стал готовиться к решительному и, вполне возможно, последнему приему гостей.

Самым серьезным моим оружием была ножка от стула, которую еще предстояло отломать. Правда, был еще ведерный кипятильник. И ведро… Я повесил все это над входной дверью. Откроет неприятель дверь — потянет за веревочку. И кипяток, в полном соответствии с законом (тяготения)… Осада так осада.

Долго-долго за входной дверью не раздавалось ни звука. Но вот братва из «мерса» с деловым видом направилась к парадной. И опять долгая тишина. И вдруг за дверью действительно гавкнула собака. От неожиданности я открыл, держа наготове отломанную-таки ножку стула. В квартиру, не торопясь, вошел огромный пес и сел напротив меня, дружелюбно виляя хвостом. На шее у него висела сумка. Там оказался маузер с полным боезапасом и запасной обоймой. И пяток гранат наступательного действия. В общем, именно то, что мне было сейчас так необходимо.

На лестнице все еще было тихо. Куда же они подевались?

Я подошел к двери. Пес одобрительно кивнул. Или утвердительно. В общем, я понял, что можно, и приоткрыл дверь. Три человека лежали на лестничной площадке. Не было совершенно никакого сомнения, что все это тела. Мертвые трупы. А крови почти не было.

Стараясь не запачкаться и не оставить отпечатков чего бы то ни было, я собрал пистолеты. Два очень даже приличных «ТТ» и «макар».

Пригодятся. Теперь у меня опять был тот же самый «мерс», плюс ключи и документы, плюс три пистолета, плюс замечательный пес размером больше меня. Тут, впрочем, еще не ясно, кто при ком.

Некоторое время у меня вроде было, и я решил сделать на «мерс» настоящую доверенность. На продажу. Надо было начинать новую жизнь.

А что за новая жизнь без документов? Точнее, без денег, которые могут их сделать. Как и многое другое.

Ключи от «мерса» были символично слегка испачканы кровью.

От новенького «мерса»?! — да хоть дерьмом!

Я развалился на сиденье и уже собрался прикрыть дверь, предвкушая мягкое чмоканье, как вдруг с легкостью падающей коровы, промелькнув передо мной лохматой тенью, на пассажирское сиденье приземлился пес — посланец. Посланец богов. Если у богов, конечно, бывают маузеры.

Выгнать это животное из машины мне не представилось возможным. Да и это было бы несправедливо. Пес явно меня спас.

Я нашел случайно уцелевший в битве за демократию телефон-автомат и набрал тот же номер.

— Спасибо! У меня все в порядке. А как вам все это вернуть?

— А и не надо ничего возвращать. Вам теперь все это понадобится. Я предлагаю вам хорошую работу. Высокооплачиваемую.

— Без интима? — хохотнул я.

— Без криминала, вот что главное, — ответил мне совершенно серьезный голос. — И пес вам будет необходим. Пусть у вас побудет. — И в ответ на мой немой вопрос: — Он уже согласился. Его зовут Тим.

Моего согласия никто так и не спросил. Ну и ладно. Не до жиру.

Надо было срочно сваливать. Избавляться от этой криминальной машины, приобретать что-нибудь надежное и незаметное. Непонятность моей жизни резко возросла. Особенно меня волновало обилие вариантов ее продолжительности.

Было лето. И было жарко. В буквальном смысле. Хотелось искупаться. И сразу представилось, как я беззаботно плещусь, а к берегу подъезжает черный «БМВ» с затемненными стеклами. И этот вариант меня заинтересовал. Правильно! Надо срочно записаться в покойники. И не заочно, как записали меня хозяева «мерса», а формально — правильно, на самом деле. То есть по документам.