Андрей Левицкий - С. Х. В. А. Т. К. А.

На Свалке валялись среднетоннажные грузовые контейнеры морского типа — такие весят около трёх-пяти тонн, в зависимости от конструкции. Примерно четыре тонны железа обрушились в «жгучий пух», наполняющий котлован. От удара ржавый металл под сталкерами сломался, и они провалились внутрь.

Между торцом упавшего контейнера и берегом котлована с той стороны, где сидел кровосос, осталось расстояние в пару метров. Снорки во главе с вожаком заскочили на образовавшуюся переправу и помчались по ней. А контейнер начал погружаться в «жгучий пух».

Тимур с кряхтящим Стариком поднялись на ноги. «Пух» проникал внутрь через щели, шелестел и хлюпал. Быстрые тени снорков проносились вверху, тёмные силуэты перемахивали через дыру на фоне синего неба. Донеслось яростное уханье, звук удара.

Стало темнее. В дыру заглянул вожак, и в тусклых стеклах его противогаза отразились два обращенных вверх человеческих лица.

Они выстрелили одновременно. Пули попали снорку в морду и раздробили оба стекла. Вожак отпрянул, забился наверху, качая контейнер, и с шумом свалился в озеро. От толчка контейнер накренился, зачерпнув большую порцию «жгучего пуха».

Старик присел, сцепив руки перед собой, приказал:

— Лезь, потом мне поможешь!

Тимур встал на сложенные вместе ладони, вцепился в край дыры и, подтянувшись, выбрался наверх. Вся стая уже была на берегу и дралась с кровососом — снорки наскакивали на него, как борзые, обложившие медведя, а он тяжело крутился, одному на глазах Тимура сломал хребет о колено, другого схватил за голову и рванул так, что шейные позвонки наверняка превратились в кашу.

Тимур улёгся на контейнере, свесившись вниз, протянул руку. Подпрыгнув, Старик вцепился в ладонь, перехватил за локоть… Он был тяжёлый, как якорь океанского лайнера, у Тимура перехватило дух, болезненно хрустнуло в плече. Он потащил, зажмурившись и сжав зубы. Прямо за спиной раздался стук. Не отпуская Старика, Тимур рванул «беретту» из-за ремня и кое-как повернул голову, отведя назад руку с пистолетом.

Ствол почти уткнулся в башку вожака, покрытого кровью с головы до пят. «Пух» почти начисто разъел его шкуру — казалось, что мутанта освежевали.

— Да сдохни ты наконец! — Тимур дважды выстрелил. Пули, пробив резину и черепную кость, сбросили вожака обратно в озеро.

Вскоре Старик оказался наверху, и они вскочили, но тут же были вынуждены пригнуться, потому что над ними пролетел, крутясь и безостановочно ухая, снорк, которым с берега, будто из катапульты, запустил кровосос. На загривок ему вспрыгнул маленький мутант в дырявом противогазе, вцепился зубами. Кровосос взвыл и боком пошёл от озера, кренясь, мелко семеня. Задрав руки, он пытался сорвать с себя снорка, а тот мотал головой, не разжимая пасти, и выл. Вокруг разлетались красные капли; мутанты наскакивали на кровососа, отлетали и бросались снова, и вот уже один повис на левом боку врага, прокусив кожу и сжав челюстями нижнее ребро, другой обнял ногу, кромсая колено…

— Чё вытаращился, молодой? Прыгаем!

Старик толкнул его и соскочил на берег сам. Мутантам было не до них: схватка перешла в решающую стадию, от стаи осталась едва ли половина, но и кровосос терял силы. Перескакивая через трупы с раздавленными головами, свернутыми шеями и сломанными хребтами, сталкеры бросились в рощу.

— У меня патронов нет! — крикнул Тимур на бегу.

Они остановились, лишь увидев кабанов на поляне впереди. Небольшая стая — крупный вожак с чёрным рылом, два молодых самца, четыре самки и поросята, лежащие под боком у одной из них. Кабаны отдыхали — кроме вожака, который беспокойно расхаживал туда-сюда, изредка с угрюмым хрюканьем взрывая копытами землю.

Сталкеры очень медленно и очень тихо попятились. Когда поляна скрылась за деревьями, Тимур сказал:

— Обойдём — и дальше к каналу. Он шагнул вбок, но Старик сказал:

— Нет, стой. Надо осмотреться. Там опасно может быть.

— Ты откуда знаешь? — удивился Тимур.

— Чую.

— Всё-то ты чуешь. Выброс вон, который аж завтра, тоже чуешь…

— Это всё потому, что у меня чуй хорошо развит.

— Какой ещё чуй?

— Шестое чувство так называется. Чуй. Он в Зоне у людей появляется, хотя не у всех. У мужиков — чуй, у баб чуйка. А ты пока снаружи торчал, потерял свой. Лезь, говорю.

Передвинув «беретту» за спину, Тимур полез на ближайшую акацию. Встал в развилке ветвей, широко расставив ноги, и высунулся из кроны. Некоторое время смотрел, потом начал слезать.