Тимур Туров - Факелы ада

Олег поднялся по ступенькам, чувствуя на себе настороженные взгляды «курильщиков». Вжикнули пружины тяжелой двери, и открылся вестибюль, большой и прохладный, погруженный в полумрак. Милинович остался снаружи, чтобы о чем-то поговорить с сородичами.

Иван, выведавший подробности во время «открытия памяти», уверенно повел остальных в левое крыло, наверх по еще одной лестнице, к небольшой комнате, на двери которой висела табличка с надписью «Следопыт» и с тем же символом, что и на значках, – отпечатком волчьей лапы.

– Стучаться, пожалуй, не будем, – проговорил глава «Союза семи» и толкнул дверь.

Та распахнулась бесшумно, Олег увидел просторную комнату, напоминавшую штаб школьной комсомольской организации советских времен: обшарпанные столы, на стенах – вымпелы и флаги, в застекленной витринке – покрытые пылью грамоты, медали и кубки из желтого металла, даже отдаленно не похожего на золото.

Не хватало только гипсового бюста Ленина.

Поднял голову расположившийся за одним из столов седоватый крепкий мужчина, удивленно сверкнули его глаза. Обернулись двое сидевших напротив мужчины лохматых подростков, похожих, словно братья.

– Что вам нужно? – поинтересовался седоватый.

– Это ты, Радивой Радич, скоро узнаешь, – пообещал Иван, – не сомневайся.

Мальчишки одновременно зарычали, точно волчата, один вскочил со стула, второй сгорбился и поднял руки, на которых возникли серповидные когти, очень похожие на те, коими пользуются крупные хищники вроде леопарда.

– Тихо! – осадил их седоватый, по всем признакам – основатель и руководитель клуба «Следопыт». – По какому праву вы вторгаетесь сюда? «Красные», «коричневые», «голубой», «желтый», «зеленые». – Удивление маах’керу по имени Радивой Радич было не наигранным, он вправду не ожидал, что к нему с визитом явится столь разношерстная компания. – Кто вы такие?

– Сегодня выкормыши твоего клуба пытались убить меня, – холодно сказал глава «Союза семи», – поэтому вопросы тут стану задавать тоже я, а ты будешь сидеть и отвечать, когда спросят.

Тот из мальчишек, что с когтями, прыгнул на верог прямо со стула и начал трансформироваться в воздухе. Затрещала не выдержавшая одежда. Ждавший подобного Олег выбросил руку, и «кокон Артемиды» встретил молодого оборотня в полете. На пол, рыча и извиваясь в сети из серебристых нитей, рухнул наполовину человек, наполовину ягуар.

Второй парень не успел дернуться, чтобы прийти родичу на помощь, – его обездвижил сутулый Часовщик, причем использовал заклинание, которого Турнов не знал.

Аура молодого маах’керу мигнула, и он сполз по стене.

– Вот так-то лучше, – сказал Иван. – Мы не шутим, и твои тебе не помогут, с ними все обговорено. А теперь признавайся, где лежат значки, которые ты раздаешь оболваненным тобой юнцам?

Глаза руководителя клуба горели, ноздри раздувались, а руки тряслись, но в драку он не лез. Понимал, что без ведома хранительницы закона стаи или самого Симентьева на столь наглое вторжение осмелился бы только сумасшедший, а на безумца глава «Союза семи» никак не походил.

– В ящике, – выдавил Радич, – вон там, в том столе…

Один из сатра выдвинул указанный ящик, разочарованно матюкнулся и вытащил его совсем. Когда поставил на столешницу перед руководителем клуба, стало ясно, что внутри – тонкий слой черного порошка, напоминающего порох, и никакого следа черно-белых кругляшей.

– Что это? Куда они делись? Там оставалось тридцать штук… – проговорил Радич, и в голосе его, помимо злости, прозвучало удивление, и было оно совершенно искренним.

Иван дождался кивка Олега и только затем перевел взгляд на седоватого оборотня:

– Ты и вправду не знаешь. Говори, где ты взял эти штуки? Знал о том, что это на самом деле амулеты?

– Откуда?! Я же не маг! – Тут Радич не выдержал, вскочил, но рядом с ним тут же оказались двое недобро ухмыляющихся сатра, и две мускулистые ручищи легли на плечи руководителя клуба.

– Отвечай спокойно, – велел вошедший в комнату Милинович, и глаза седоватого потухли.

Он не сел даже, а рухнул на стул, а когда заговорил, голос его прозвучал на диво жалобно:

– На Большой Толкучке заказал… весной, в марте… у одного Часовщика. Разве я помню, у какого именно? Их же там полно, а одного от другого трезвым не отличишь.

– Глядеть лучше надо! – обидчиво буркнул сутулый «желтый». – Но ничего, мы этого типа отыщем, только немного пороемся в твоей башке. Второе «открытие памяти» за день – это здорово.