Юрий Арис - Бог из воды

Грозы не было, Лита тихо засмеялась:

— Не сжимайся, ты и не можешь знать! Сегодня исполняется ровно год с того дня, как я забрала тебя из клетки.

Сегодня… Всего лишь год? Целый год? Так много произошло, что я и забыл об отсчете времени. Многое изменилось, я успел неоднократно полежать на больничной койке, и это вычеркнуло пару месяцев из моей жизни. А потом завертелось, закружилось…

Год. Если бы тогда кто-то мне сказал, что через год я буду здесь, с ней, и буду чувствовать себя так, я бы рассмеялся. Даже несмотря на переломанные ноги и хвост.

Лита заглянула мне в глаза, хотя знала, что ничего не увидит там… а может, видела? Иногда мне кажется, что она знает меня лучше, чем я сам.

— Ты помнишь этот день?

Я кивнул. Еще бы не помнить! Незадолго до ее прихода Антон объявил мне, что меня решили умертвить — разрезать заживо, чтобы посмотреть, что у меня внутри! А потом появилась она и сказала, что я буду жить.

— Тогда ты меня не любил, — Лита, видимо, думала сейчас о том же, о чем и я.

— Нет, не любил, — я не стал врать. — Я тебя почти ненавидел.

— А когда все изменилось?

— Не знаю. Когда понял, что ты отличаешься от остальных.

Мы смотрели друг на друга, и не хотелось ни говорить, ни есть. Осталось только одно желание, и я был готов…

В комнату с писком вкатилась Штуковина. Он неожиданно громкого звука я аж подпрыгнул; кресло скрипнуло, но выдержало.

Лита рассмеялась:

— Тебя редко можно застать врасплох!

— Это из-за метели, — буркнул я. — Чертов снег дурит мои способности.

— Ну конечно! Из-за метели! Ешь давай, тебе нужны силы.

Штуковина подобралась ко мне и стала с воркованием взбираться ко мне на колени. Я хотел было выкинуть назойливое создание в коридор, но вспомнил, как она помогла мне вчера, и подсадил ее хвостом.

Лита наблюдала за этим с любопытством:

— Знаешь, а ты изменился… Стал мягче. Но ты не подумай, в хорошем смысле слова!

— Догадываюсь, — фыркнул я и стукнул по броне, — потому что на самом деле я стал тверже.

— Кстати, убери чешую, не порти атмосферу! А вообще… Сначала ты был диковатый, ко всем относился настороженно.

— Удивительно, почему же? Может, потому, что меня предали и бросили все, кому я доверял? Или потому, что меня полгода пытали неизвестно за что? Или потому что, воспользовавшись моей беспомощностью, в меня вшили две бомбы замедленного действия? Хм, никак не могу решить, какая причина более существенная!

— Ирония неуместна. — Она протянула руку вперед, положила ее поверх моей. — Я уже сказала, что извиняться за них не буду, а за себя не вижу причин. К тому же, один человек тебя не предал! Твой отец…

— Не называй его так! — рыкнул я, одергивая руку.

Не знаю, почему, но Лите очень хотелось, чтобы я называл доктора Стрелова своим отцом. Не при всех, конечно, только в наших с ней разговорах. Я уважал его, но все равно не мог думать о нем так.

Даже если это правда.

— Почему ты не хочешь?

— Не хочу и все!

— А он, я думаю, хотел бы…

Снова повисло молчание, но не тяжелое, а какое-то грустное. Я не мог объяснить ей. Лита считает, что это будет очень мило и правильно. Но на самом деле… Знать, что у тебя был настоящий отец, и он был рядом, и умер, а ты так и не понял, не сумел… Нет, ни хрена это не мило.

— Давай это будет настоящее свидание, — моя смотрительница решила сменить тему. И правильно сделала. — Здесь, сейчас. У нас ведь никогда по-настоящему не было свиданий. А я… Я понимаю, что нормальные отношения — это не для меня, меня от них быстро тошнить начнет, и мне как раз подходит наша нынешняя жизнь. Но иногда хочется чего-то такого, как у всех…

— Можно попробовать.

Я и правда был не против. Честно говоря, я давно уже побаивался, что Лита рано или поздно устанет от ненормальности происходящего между нами и найдет себе человека, а она решила уравновесить все вот так. Я согласен, я могу!

И еще… приятно было просто проводить с ней время. Не торопиться, не зная, что будет потом, не оглядываться по сторонам, чтобы не попасться на глаза посторонним. На базе, кажется, и так все выяснили, что происходит между нами. И почему-то осуждали это гораздо меньше, чем союз Юлии и Оскара.

Хотя для Литы естественней было бы сойтись с человеческим самцом, а мне — с Евой… Да ни за что на свете!

Я даже старался не прибегать к помощи хвоста при еде, а пользоваться столовыми приборами. Я уже неплохо наловчился делать это. Такими темпами и человеком стать недолго! Правда, бокал с рубиновым вином все-таки заставил меня насторожиться: