Юрий Арис - Демон внутри

— Мы с Оскаром проберемся туда ночью… Вернее, я проберусь, а Оскар будет страховать.

— Ты уверен, что это разумно? — нахмурилась Лита. — Может, лучше будет мне сначала узнать, что это такое?

— Так тебе кто и скажет! Пьяные, вероятнее всего, ничего не знают, а трезвые боятся. Нет, надо мне идти — простейший способ часто оказывается самым лучшим.

— Я бы не сказала, что этот способ — простейший! Ладно, мы еще обсудим это вечером. Сиди тут, мне надо покормить Оскара, а заодно и искупаюсь.

— Я тоже хочу!

— Перехочешь, — иногда сострадание в ней впадало в мертвую спячку. — Нечего было из реки вылазить, днем тебя могут засечь! Так что сиди здесь, жди, пока я вернусь. А то если Оскар умрет от голода, сам будешь перед Юлией оправдываться!

Перспектива торчать тут в одиночестве не сильно радовала меня, но все лучше, чем оправдания перед Юлией. Так и быть, поскучаю, пока Лита развлекается. Хотя жаль, жаль, я бы с ней поплавал… Так, хватит обо всякой ерунде думать!

Она собрала сумку с продуктами для Оскара и ушла, злорадно посоветовав мне «не скучать». Ставни оставались закрытыми, мне было жарко и скучно, в общем, я хандрил. Даже спать не хотелось!

В итоге я пришел к выводу, что самое веселое из доступных мне занятий — лежать на полу, ловить хвостом редкие лучи, пробивающиеся сквозь ставни, и пускать солнечных зайчиков, благо у меня чешуя блестящая. Эх, надо было взять с собой Штуковину, какое-никакое, а развлечение!

Впрочем, бездействовать мне пришлось недолго: очень скоро я почувствовал, что к дому приближаются чужаки. Сначала я подумал, что это какие-нибудь местные типа бабы Стаси, пришли познакомиться с туристкой. Но эта версия быстро рассыпалась в пыль: у местных ауры были простенькие и какие-то серые, без ярко выраженных наклонностей к добру и злу.

Те двое, что приближались сейчас к дому, были другими. Я почувствовал в них настороженность, граничащую со злобой, и презрение. Да уж, они явно пришли не молочко предложить!

Я быстро переместился к стене, теперь меня невозможно было увидеть, даже если прижаться к окну. Правда, это означало, что я тоже не смогу никого разглядеть, но не принципиально. Мне не нужно видеть, чтобы запомнить, — я чувствую ауры. А уж этих двоих я ни с кем не перепутаю, они явно не из деревни!

Они поднялись на крыльцо, постучали. Стук был сдержанный, короткий, будто стучавшему было противно дотрагиваться до двери. Какие мы высокомерные… а что будут делать, если я открою им?

Но это так, мысли и рассуждения, на самом деле я открывать не собирался. Незваные гости быстро это поняли, потому что от дверей перешли к окнам, солнечные лучи исчезли из комнаты.

— Похоже, этой девицы здесь нет, — тихо произнес один из них. Если мои способности не подводят, это мужчина лет сорока.

— Вы думаете, она связана с тем нечестивцем? — спросил второй.

У меня были все основания полагать, что «нечестивец» — это Женька. Желание выйти, поймать их и хорошенько расспросить стало сильней, но я сдержался. Увидят те, кто видеть не должен, и ничего хорошего не получится.

— Все может быть, но пока доказательств связи нет. Она никого не спрашивала о нем и не приходила к нам.

— Она одна?

— Говорят, что одна, других с ней не видели.

Значит, эти двое либо не общались с бабой Стасей, либо она сдержала свое слово и ничего не сказала им обо мне.

— Что будем делать?

Вот и мне интересно: что вы будете делать, уроды?

— Пока ничего. Мы не дикари! Эта девица может быть не связана с ним.

— А если связана?

— Тогда мы проследим, чтобы она отправилась за ним следом.

Проклятый дневной свет и проклятые сторонние наблюдатели! Я был готов рвануться на этих двоих прямо сейчас, но чувствовал рядом присутствие других людей — близко, слишком близко. Я был почти на сто процентов уверен, что эти двое виновны в смерти Женьки и Лино. Конечно, не только они, ведь двоих недостаточно, но они — в том числе.

Не знаю, что бы я сделал, если бы имел сейчас возможность добраться до них. Наверное, убил… По человеческим меркам, это неправильно, но в такие моменты я рад, что я не человек, я всегда могу сослаться на свои звериные инстинкты.

Мне пришлось позволить им уйти, иначе нельзя. Я успокаивал себя лишь тем, что я великолепно запомнил их ауры и найду их — где бы они ни были. Я даже догадываюсь, где начать поиски…

Оскар окинул камень скептическим взглядом и заключил:

— Тяжело!

— Работай, крепостной, смена только началась! — фыркнул я.