Дэн Абнетт - Башня молний. Тёмный Король

Рогал покачал головой, воспользовавшись рукой, дабы увести Кёрза от любопытных взглядов, которые привлекла их разгорячённая беседа.

— Ты неправ, но нам стоит обсудить этот вопрос с глазу на глаз.

— Нет, — ответил Примарх Повелителей Ночи, злобно вырвавшись из хватки брата. — Думаешь эти люди смиренно приклонят перед нами колено только постольку, поскольку мы проявили к ним сочувствие? Милосердие — для глупцов и слабаков. Оно лишь породит порочность и неизбежное предательство. Страх наказания, а не благожелательность умиротворит остальное население этой планеты.

Дорн вздохнул.

— А ненависть, угнездившаяся в тех, кого ты оставишь в живых, будет передаваться из поколение в поколение до тех пор, пока весь мир не погрузится в войну, причины которой сражающиеся не смогут даже вспомнить. Это никогда не закончится, разве ты не видишь? Ненависть порождает только ненависть, а Империум не может быть построен на столь кровавом фундаменте.

— Все империи зарождались в крови, — сказал Кёрз. — Притворяться, что всё было иначе, наивно. Власть закона нельзя поддержать одной лишь слепой верой в то, что люди по природе своей добродетельны. Неужели мы видели недостаточно для того, чтобы понять — человечество надо заставлять быть смиренным?

— Не могу поверить, что слышу подобное, — ответил Рогал. — Что нашло на тебя, Кёрз?

— Ничего такого, чего не было во мне всегда, Дорн, — сказал Конрад, отходя от могучей золотой фигуры и схватив одного из немногих оставшихся военнопленных, подняв того за передок туники. Примарх Повелителей Ночи подцепил упавший болтер и всунул его в трясущиеся руки пленника.

Кёрз наклонился и произнёс:

— Давай. Убей меня.

Испуганный человек затряс головой, массивное оружие дрожало в его руках, будто их скрутил спазм.

— Нет? — сказал Конрад. — Почему нет?

Пленник попытался ответить, но из-за трепета от столь близкого присутствия Примарха смог выдавить из себя лишь нечленораздельное бормотание.

— Ты боишься, что будешь убит?

Мужчина кивнул и Кёрз обратился к своим воинам.

— Никто не трогает этого человека. Вне зависимости от того, что случится, наказания он не понесёт.

Конрад повернулся и зашагал обратно к Дорну с распростертыми в обе стороны руками, подставив свою спину пленнику.

Стоило ему повернуться к вооружённому человеку, как болтер был вздёрнут и воздух рассек звук выстрела. Полетели искры, когда разрывной заряд срикошетил от доспеха Кёрза и он крутанулся на пятках, чтобы размозжить пленнику череп своим кулаком.

Обезглавленный труп ещё мгновение шатался, прежде чем медленно рухнуть на колени и завалиться на грудь.

— Видишь, — произнёс Конрад, с его пальцев капала кровь и кусочки кости.

— И что это должно доказывать? — спросил скривившийся в отвращении Дорн.

— Что при первом же представившемся случае смертные выберут путь раздора. Когда он полагал, что его накажут, он не смел стрелять, однако в тот самый момент, как человек почувствовал себя свободным от последствий, он начал действовать.

— Это было недостойное деяние, — сказал Дорн и Кёрз отвернулся от него прежде чем тот успел закончить, но Примарх Имперских Кулаков схватил Конрада за руку. — Твои воины прекратят и удалятся, Кёрз. Это приказ, не просьба. Покинь планету. Немедленно.

Глаза Дорна были подобны граниту и Конрад, зная достаточно о решительности своего брата, понял, что он вывел его из себя.

— Когда эта кампания завершиться, у нас с тобой будет разговор, Кёрз. Ты переступил черту и я больше не собираюсь одобрять твои варварские методы ведения войны. Твой путь не есть путь Империума.

— Полагаю, возможно ты прав… — прошептал Конрад.

И он повёл своих воинов с поля битвы, их тёмная броня делала их похожими на тени среди руин.

Он размышлял, что бы произошло, если б он довёл разговор до логического завершения.

Кёрз сторонился насилия, присущего подобной цепочке рассуждений и провёл рукой по своим тёмным волосам, чувствуя себя, как зверь в клетке. В этот момент дверь в его комнату — его тюрьму — отварилась и вошёл воин в блестящих тёмно-синих доспехах. Через дверной проём он мог видеть пурпурную броню Гвардии Феникса Фулгрима, чьи золотые алебарды с медного цвета плащами сверкали в бледном свете звёздного форта.

Дорн с Примархом Детей Императора не собирались рисковать с его заключением.

Прибывший Десантник был выбрит налысо, с бледным угловатым лицом и прикрытыми чёрными глазами над суровым подбородком.