Михаил Кликин - Демоны рая

— Я сегодня видел дикого, — пробормотал Яр. — Он совсем на вас не похож.

Гнат хмыкнул:

— Найти кого-то, кто был бы на меня похож, очень непросто. Поверь, я давно пытаюсь…

Квартира встретила их ярким светом и тихой музыкой; известила хозяина о поступлении новых писем, предложила зачитать.

— Не надо, — быстро сказал Яр.

— А ты неплохо устроился, — озираясь, пробормотал Гнат. — Когда-то и у меня было нечто похожее. Но посмотри теперь на меня…

Яр посмотрел.

Гнат выглядел отвратительно: заросшее, серое от грязи лицо, свернутый налево приплюснутый нос, корка высохшей крови на правой щеке, волосы, висящие неопрятными, липкими на вид прядями. И одежда не лучше: перепачканный рваный свитер, широкие вытертые брюки, совершенно чудовищный платок, наброшенный на плечи…

— Ну, чего уставился? — тут же ощерился Гнат — зубы у него оказались хорошие, белые и ровные. — Пожил бы, как я…

Яр отвел глаза.

Они прошлись по всем комнатам — на этом настоял Гнат. Он не отпускал от себя хозяина квартиры и заглядывал во все углы, в каждый шкаф, за каждую занавеску. В правой руке он держал нож — держал каким-то особенным хищным образом, так, что становилось ясно: не пиццу он собрался резать и не пакеты вскрывать. Он будто ждал нападения — из затемненного угла, из шкафа, из-за шторы — и готовился это нападение отразить.

— Я живу один, — осторожно напомнил ему Яр.

— Откуда тебе знать, — пренебрежительно отозвался Гнат.

Конечно же, он никого не нашел. И, кажется, немного успокоился.

— Надо закрыть дверь. — Он потащил Яра в прихожую.

— Она уже заперта.

— Ерунда!.. Помогай!..

Они перевернули обувной шкафчик, подвинули его вплотную к двери. Сверху водрузили тяжелое кресло и сорванную со стены полку, воткнули в завал несколько стульев, обмотали все клейкой лентой, промежутки забили одеялами и подушками.

— Теперь не пройдут, — удовлетворенно сказал Гнат, отступая от забаррикадированной двери. — По крайней мере, не сразу.

«Он безумец, — догадался Яр. — Он сошел с ума».

Опять накатил дикий парализующий страх.

Чего можно ждать от вооруженного ножом безумца? Да чего угодно! С ним невозможно договориться, его нельзя ни в чем переубедить. Спор, уговоры, увещевания могут вызвать ярость. Любое действие или бездействие может быть неверно им истолковано — и тогда…

Яр застонал, привалился к стене.

— Бок болит? — участливо спросил Гнат.

— Да… Немного…

— Извини, что я тебя так… Мне нужно было срочно оттуда убраться.

— Ничего… Сам говорил, что рана пустяковая.

— Да. Обычный порез. Но для тебя, наверное, все происходящее — настоящий шок.

— Похоже, что так.

— Ты зря не волнуйся. Я не сделаю тебе ничего плохого. При условии, что и ты против меня ничего не задумаешь. Делай, как я велю. Не делай ничего без моего разрешения. Все очень просто. Договорились?

— Да.

Разве мог Яр сказать что-то другое?

— Мне нужно отсидеться несколько дней. Потом я уйду. Просто потерпи… Мне потребуется чистая одежда. И еда. А еще я хочу побриться. И залезть в ванну. Ты не представляешь, как давно я мечтаю о ванне!

— Представляю, — сказал Яр.

Гнат внимательно посмотрел на него, перекинул нож в левую руку и, быстро наклонившись, поднял с пола моток клейкой ленты.

Яр попятился.

Уютно бурлила горячая вода. Зеленоватая мятная пена колыхалась и дышала, медленно разрастаясь; она переваливалась через край ванны нежно-голубого оттенка, рвалась и шлепалась на мокрые плитки пола. Плоский сибер-уборщик очумело крутился на скользкой поверхности, торопливо всасывал воду и тревожно попискивал, пытаясь призвать на подмогу стоящих на зарядке товарищей.

На стеклянной полочке среди разноцветных флаконов с шампунями и гелями, несчитанных баночек с кремами и прочих тюбиков лежал длинный нож.

Гнат нежился в ванне.

— Только не думай, что я сумасшедший. Признаться честно, поначалу я и сам подозревал, что схожу с ума. Но ведь настоящие безумцы никогда не считают себя безумными. Вот и получается, что я нормальный…

Яр сидел на стуле, спиной к ванне, лицом к приоткрытой двери. Он не мог двигаться — Гнат клейкой лентой надежно примотал его к стулу.

— Все началось со снимков. Я тогда увлекался фотографией. Вот ты знаешь, что это такое? Нет, конечно, откуда тебе знать? — Гнат пренебрежительно фыркнул. — Сейчас все заполонило тупое видео, а то, что называют фотографией, — бездумное бездарное копирование реальности. А ведь это искусство! Настоящее древнее искусство!.. — Гнат возвысил голос, зашевелился возбужденно — и гора пены заволновалась вместе с ним. — С собственной историей! С особыми законами! А вы со своими тысячапоинтовыми камерами лишь плодите никому не нужный мусор! — Он осекся, будто пенной воды глотнув. Откашлялся, закрывая рот исцарапанным кулаком. Сказал спокойней: — Впрочем, неважно. Я сейчас о другом, о тех снимках, на которых я впервые увидел их. Это случилось почти год назад. Да. Как сейчас помню. Я был дома, безжалостно вычищал свои старые альбомы. Один снимок мне очень понравился: ночной город, спящие такси, фонарь. Я очень долго его разглядывал, любовался. И вдруг заметил сбоку какую-то фигуру, попавшую в кадр. Человек, закутанный в плащ или во что-то подобное. Он нарушал мне всю композицию! Его не должно было там быть! Как я мог не заметить его, когда делал фото?! Почему не заметил сразу, когда разбирал снимки? И следующая фотография — те же такси, тот же фонарь, но с другого ракурса. И опять эта черная фигура все портила! Но здесь она была еще заметней, еще крупней, ближе… Я удалил эти два кадра. А через несколько минут в следующем альбоме встретил ту же самую фигуру! И вновь на ночном снимке! Место было другое, на противоположном конце города, — а фигура стояла та же, такая же, она почти полностью сливалась с полосой тени, отбрасываемой стеной. Я, наверное, не заметил бы ее, если б не видел предыдущих двух фотографий. Кто же это? Что за странная фигура? Я выделил ее и запустил глобальный поиск по подобию. И знаешь, что я нашел? Тысячи фотографий! Почти все сделаны ночью! А фигура на них одна и та же, в точности, во всех деталях — будто это был один человек! Везде он стоял спиной к снимающему, везде он был в плаще, везде он прятался в тени так, что разглядеть его нужно было постараться! Разные снимки, в разных местах, в разное время! Как же так? Я не понимал… — Гнат перевел дух. Помолчал. И сказал тихо, страшно, угрюмо: