Сергей Волков - Твой демон зла. Ошибка

Хрена вам, а не Прибор! Хрена вам, а не Прибор!! Хрена вам, а не Прибор!!!

«Не добегу!», – в отчаянии понял я, и продолжая твердить свою боевую мантру, прыгнул вперед, потом назад, морщась от жжения выше колена, перекатился через плечо, и следующим прыжком приземлился практически рядом с дипломатом! И вдруг стрельба прекратилась…

«Они боятся повредить Прибор!», – понял я. Верно мое предположение или нет, выяснять не было времени. Я подхватил нагретый солнцем чемоданчик, поднял его, как щит, перед собой, и из-за этого прикрытия начал осматривать безмолвные окна домов, мокрые красные и серые крыши, черные провалы чердачных отдушин.

Стрелков я заметил почти сразу, видимо, они уже не прятались так же тщательно, как в начале операции – один на крыше, один в открытом подъездном окне дома напротив, еще один – в дальнем углу двора, в тени от дома, за заснеженной катушкой с кабелем.

«Пожалуй, двоих я смогу снять!», – подумал я, не прекращая прикрываться своим импровизированным щитом и поворачиваясь так, чтобы дипломат закрывал меня от всех трех противников.

Ну, пора действовать… Хрена вам, а не Прибор!

Перехватив тяжелый дипломат левой рукой, правой я выхватил пистолет и выстрелил в первого стрелка, вжимающегося в железо крыши.

Д-дах! Гильза зашипела в снегу, а человек на крыше выронил оружие, черный автомат, внешне похожий британский пенетратор, Стрелок обмяк, ткнувшись головой в крашенное железо, а автомат полетел вниз и с железным лязгом ударился о вытаявший пятачок мокрого асфальта у водосточной трубы.

Я в этот момент уже не думал о том, этично или нет – стрелять по тем, кто не может мне ответить – это были враги, и тут действовал жестокий принцип: «Убей, или убьют тебя!» Какая уж тут, к ебеням собачьим, этика!

Ловя на мушку прячущегося за барабаном кабеля человека, я слишком поздно среагировал на шум за спиной. Узи затрещал, словно гремучая змея. Раненый в самом начале перестрелки парень в кожанке отлежался в ближнем к подворотне подъезде, и неожиданно вступил в бой, наплевав на Прибор в дипломате, и, видимо, на все приказы своего начальства.

Несколько пуль «погасил» бронежилет, но одна навылет прошила руку выше локтя, заставив меня выронить дипломат и вскрикнуть от боли. И тут, ясно дело, ожили два оставшихся стрелка!

Я наугад выстрелил несколько раз по «кожаному», до половины высунувшемуся из приоткрытой подъездной двери, подхватил раненой рукой чемоданчик и, скрипя зубами от боли, побежал в глубь двора, где за блестящими спинами гаражей виднелась какая-то низкая пристройка, вроде сарая или строительной будки. Там я надеялся перебраться в соседний двор…

Добежав до половины пути, я понял, что это мне не удастся. Стрелки короткими, точными очередями отжимали меня от гаражей, загоняя в глухой угол, образованный выступом противоположного Пашутинскому дома.

«Все! Кранты! Теперь какой-нибудь снайпер замочит меня в две секунды!», – подумал я, затравленно озираясь. Ногу дергало пульсирующей болью, рука быстро немела. Кровь капал на талый снег, расплываясь акварельными пятнами. Прижавшись спиной к желтой, беленой стене дома, покрытой от сырости темными разводами я тяжело дышал. Хрена вам, а не Прибор! Да нет, похоже, что не хрена… Слава Богу, стрельба стихла – видимо, противник прикидывал, как лучше взять оказавшегося таким упертым мудаком телохранителя-неудачника…

И тут простая в своей гениальности мысль подсказала мне план моего спасения! Конечно, как же я сразу не додумался, нас же учили этому в «Щите»! В случае необходимости любой жилой дом легко можно пройти насквозь!

Прямо над моей головой начиналась пожарная лестница, та самая, с которой стрелял в форточку Пашутинской комнаты якобы килер три недели назад.

Я сунул пистолет в кобуру, продел ручку дипломата в брючной ремень, затянул его потуже, потом подпрыгнув, ухватился обеими руками за нижнюю перекладину лестницу, изогнулся всем телом, качнулся назад, и изо всех сил бросил себя вперед, протаранив ногами стекло в ближайшем окне первого этажа!

Орал я благим матом, не столько от боли в простреленных руке и ноге, сколько от страха – я летел вперед ногами в полную неизвестность чужого жилья, а воображение уже рисовало шкафы или тумбочки, о которые я сломаю себе позвоночник. Однако выбирать не приходилось…

Сзади запоздало ударили автоматные очереди, но я, весь в стеклянной пыли и осколках, уже приземлился на полу небольшой, уютной кухни, своротив по пути стол и пару табуреток, и все же сохранив себя, вернее, свои кости, в относительной целости. Стекла сильно посекли мне руки, на шее ниже ухо моментально вспухла огромная гематома, оставленная оконной ручкой, но это были уже мелочи! Главное – я был жив и достаточно боеспособен, чтобы продолжать за эту самую жизнь бороться!