Сергей Волков - Твой демон зла. Поединок

– Ну, в офисе у нас ее нет! Это точно, я бы знал! А больше я мест, где можно было бы держать человека, не знаю! И потом: в превентарии же удобно – там и жилые корпуса есть, и столовая, и спортзал, и все остальное!

– А где находится этот… серпентарий? – спросил Борис, выехав, наконец, на Ленинградку и прибавив газу.

– Возле Ногинска! Там раньше был пионерский лагерь, а потом фирма его выкупила…

– А что за фирма и чем вообще она занимается? – после вопроса о Кате этот интересовал меня больше всего. Пленник приосанился и выдал:

– Поддержкой и развитием интеллектуального потенциала России!

– Чем-чем?! – переспросил я: – А на хрена же вам тогда такая охрана, с автоматами, и прочей амуницией?

– Так мозги сейчас в мире – самый ходовой товар! – важно объяснил парень, похоже, уверовавший в свое спасение: – На нас по началу столько наездов было! Ну, я тогда еще не работал, ребята рассказывали – страшное дело!

– Ладно, давай адреса офиса и этого… превентария, и можешь проваливать! – устало сказал я, и тут же спохватился – отпускать этого бойца было ни как нельзя, он сразу поднимет тревогу, хотя, тревога у них, наверное, и так уже по полной программе – Прибор, бойня во дворе пашутинского дома, Наставник, Связной, камера связи, исчезновение вот этого вот архаровца… Только бы они не решили отыграться на Кате!

– Вы меня отпустите? – потеребил меня за рукав пленник.

– Нет, посидишь пока в одном укромном месте! – покачал я головой, ткнул Бориса в плечо: – Давай в тот подвальчик, помнишь?

Борис кивнул:

– Еще бы!

Пленника, предварительно обмотав скотчем, так же, как и Наставника, посадили в теплый подвал одного из старых домов на Бутырской улице. Когда-то давным-давно, казалось, в какой-то другой жизни, мы с Борисом, недавно познакомившиеся, опробовали там самодельный миноискатель, собранный самостоятельно, по схеме из Интернета – Борис тогда всерьез увлекался кладоискательством, оставив свою археологию.

На счастье, никто не видел, как мы вывели из машины нашего пленника со скованными руками и увели вниз по узкой, выщербленной лестнице. Из этого подвала через тайный ход можно было попасть в обширные подземелья под центральной частью Москвы, где мы с Борькой немало поблуждали в свое время.

В сами катакомбы я решил не лезть, а так же, как и с Наставником, примотал пленника к какой-то ржавой железной конструкции, наказав сидеть тихо. «Он все равно будет кричать, и утром его, пожалуй, кто-нибудь да услышит! Так что за ним даже не придется возвращаться!», – подумал я, вслед за Борисом поднимаясь по лестнице наружу.

Мы вышли на улицу, закурили, сели в машину. Борис зевнул и спросил:

– А теперь куда? В этот… серпентарий, или как?

Я потер руками слипающиеся глаза:

– Давай в превентарий! Если там пусто, поспим часа три-четыре, и с утреца нагрянем в офис!

Борис вздохнул, пробубнил что-то про то, что его выгонят с работы, завел машину и мы поехали…

Где-то в центре Москвы…

Учитель пребывал в состоянии черной меланхолии. Действительно – срывалась генеральная акция, тут было от чего впасть в уныние – более идиотской ситуации представить было трудно. Он все продумал, все просчитал, все проверил, а в результате все его планы летят к черту из-за одного слишком эмоционального телохранителя, имеющего привычку сперва стрелять, а потом думать. Учитель в раздражении походил по кабинету, потом подошел к черному треугольному столу и резко ударил ладонью по панели вызова – надо было на ком-то отыграться, и чем скорее, тем лучше…

Спустя пару минут в кабинет вошли Андрей Эдуардович и Дмитрий Дмитриевич, подошли к столу, но не сели, молча уставившись на своего шефа – характер Учителя они оба знали достаточно хорошо.

– Итак, господа хорошие, где!? Я вас спрашиваю, где Прибор? Молчание – это не ответ! Извольте дать какие-нибудь объяснения!

– Данных пока нет, господин Учитель! – негромко произнес Дмитрий Дмитриевич: – Если бы они были, вы бы уже о них знали… Ищем, проверяем, анализируем…

– Ага, они анализируют! – взвился Учитель: – Они проверяют! Меня не интересует процесс! Меня интересует только результат! Зарубите это на своем носу! А вы что молчите, Андрей Эдуардович? Вам вообще нечего сказать? Хороши помошнички…

Учитель некоторое время молчал, расхаживая вдоль одной из сторон стола, потом повернулся к по-прежнему молча стоящим замам:

– Попытайтесь хотя бы выявить его связи – к кому он может пойти, к кому может обратиться за помощью, в конце концов, куда он пойдет спать этой ночью, домой-то ему нельзя!